Орлиное царство

– Ну, – спросил Вильгельм, – тебе удалось что-нибудь найти?

– Может быть, – ответил Джон. – Я что-то пропустил?

– Балдуин и сенешаль еще не прибыли. Я подозреваю, Миль тянет, понимая, что его время подходит к концу. Раймунда поддерживают большинство могущественных придворных, к тому же он является ближайшим родственником молодого короля Балдуина по мужской линии. Голосование будет тяжелым, но он должен победить. А вот и король.

Все опустились на колени, когда вошел Балдуин вместе с Милем де Планси и Агнес. Балдуин сел и жестом предложил своим подданным подняться с колен. Миль выступил вперед и заговорил, и его гнусавый голос заполнил зал.

– Добро пожаловать, лорды и друзья. Как вы знаете, после смерти короля Амори, requiescat in pace[37], я исполнял обязанности регента. Но моя роль была временной, до собрания Высокого совета, который должен назначить постоянного регента. Сегодня этот вопрос будет решен. Раймунд из Триполи внес свое имя в список претендентов. И, если вы чувствуете, что я хорошо себя проявил в течение этих трех месяцев, я смиренно прошу утвердить меня в качестве регента. Есть ли другие кандидаты?

Миль немного помедлил, а потом продолжал:

– Хорошо, я…

– Подождите! – вмешалась Агнес, и сенешаль удивленно на нее посмотрел. – Я предлагаю Амори де Лузиньяна.

Сначала наступило ошеломленное молчание, потом бароны начали громко обмениваться мнениями относительно неожиданного кандидата. Джон посмотрел на Вильгельма.

– Кто это? – спросил Джон.

– Вот он. – Вильгельм указал в сторону беседовавшего с Ираклием и Рено молодого человека, высокого, прекрасно сложенного и гладко выбритого на французский манер, каштановые волосы спадали до плеч. Его можно было назвать красивым, если бы не курносый нос и небольшое сходство со свиньей. – Он только что прибыл из Франции, – продолжал Вильгельм. – И, очевидно, понравился Агнес.

Джон нахмурился. Так вот почему она отказывалась встречаться с ним после того, как Балдуин стал королем! Он перевел взгляд с де Лузиньяна на побледневшего сенешаля Миля, молча стоявшего у трона.

– Очевидно, она устала от Миля де Планси, – сказал Джон.

– Вне всякого сомнения, Агнес не верит, что он останется регентом, – заметил Вильгельм. – Он утратил свою полезность.

– А что вы скажете относительно Амори? У него есть шансы на победу? – спросил Джон.

Вильгельм пожал плечами.

– Едва ли, – ответил он. – Но Агнес не стала бы его предлагать, если бы не думала иначе. Взгляни на баронов. – Они оживленно вели обсуждение, разбившись на группы из трех или четырех человек. – Те, кто собирались отдать свои голоса Милю или Раймунду, теперь вынуждены принимать новые решения. Большинство сторонников Миля будут голосовать, как захочет Агнес. Не исключено, что и другие бароны теперь поддержат Лузиньяна, а не Раймунда. – Вильгельм кивнул в сторону Миля, к которому вернулась уверенность. – Очень скоро мы все узнаем.

– Лорды и друзья, – начал Миль, чей дрожащий голос был едва слышен за разговорами собравшихся. – Лорды и друзья! – повторил он громче. Бароны успокоились. – С учетом того, что у нас появился новый кандидат, нам всем потребуется время, чтобы все обдумать. Король и я вас покинем, чтобы не мешать обсуждению.

Сенешаль вышел из зала, не дожидаясь ответа. Почти сразу Балдуин встал и последовал за ним. Агнес осталась и пересекла зал, чтобы поговорить с де Лузиньяном. Он что-то сказал, и она рассмеялась. Протянув руку, Агнес сняла пушинку с его льняной туники, и Джон с отвращением отвернулся.

– Что теперь? – спросил он Вильгельма.

– Я должен поговорить с Раймундом.

Вильгельм подошел к Раймунду, который беседовал с Реджинальдом Сидонским. Джон оставался в тени, пока не заметил стоявшего в одиночестве Рено. Он пересек комнату.

– Рено! – позвал Джон.

– Святой отец, – проворчал тот.

– Что ты здесь делаешь? Ты же обещал вернуться во Францию после того, как тебя отпустят.

– Ираклий освободил меня от клятвы, – ответил Рено.

Архидьякон услышал их разговор и подошел.

– Клятвы неверным не имеют значения, – произнес он тихим голосом.

– Слово, данное мужчиной, не меняется от того, кому он его дает, – возразил Джон.

Рено фыркнул.

– Кто ты такой, чтобы говорить о клятвах, сакс? Неужели ты забыл, что прежде был моим вассалом?

– До того как ты попытался меня убить, – напомнил ему Джон.

– А это еще кто? – спросил Амори де Лузиньян, вставая между Джоном и Рено.

– Джон из Тейтвика, – ответил Рено. – Сакс.

– И каноник церкви Гроба Господня, – добавил Ираклий так, что его слова прозвучали как оскорбление.

– Да дарует вам Господь радость, святой отец, – сказал Амори. Пустое выражение его лица напомнило Джону верблюда, жующего жвачку, и ему стало интересно, что нашла в нем Агнес? – Рад знакомству.

– Как и я, – холодно ответил Джон. – Вы недавно прибыли на Святую землю, милорд, так что позвольте дать вам совет: тщательно выбирайте друзей, а любовниц – еще тщательнее.

Джон отошел прежде, чем кто-то из них успел ему ответить. Он направился туда, где Вильгельм говорил с Раймундом. Что-то пошло не так. Вильгельм кусал губу, а Раймунд хмурился.