Орлы Екатерины в любви и сражениях

«Прежде неже умреши ты, добро твори другу… и освяти душу твою, яко несть во аде взыскати сладости». Сирах. гл. 14, ст. 13, 16, 17.

1. И ты, наш Нестор долголетный!
Нить прервал нежных чувств своих;
Сто лет прошли – и не приметны;
Погасло солнце дней твоих!
Глава сребрится сединами
И грудь хотя горит звездами,
Но протекла Невы струя:
Пресеклась, Бецкой, жизнь твоя.

2. Пресеклась жизнь, но справедлива
Хвала твоя не умерла!
Тех гроб, тех персть красноречива,
О коих говорят дела.
Воззрим ли зданий на громады,
На храмы Муз, на храм Паллады,
На брег, на дом Петров, на сад:
И камни о тебе гласят!

3. Но коль живые монументы,
Краснейши памятников сих,
Которых сгладить элементы
Не могут дланью сил своих,
Я вижу! Вижу в человеках,
В различных состояньях, летах,
Ты сколько обязал сердец!
Коликих счастья был творец!

4. Там зодчий зиждет храм молитвы,
Каменосечец – царский зрак,
Геройски живописец битвы
Одушевляет на стенах;
Там жёны, девы благонравны
Одежды в дар шьют домотканны
Мужьям и женихам своим,
И верностью гордятся к ним.

5. А там, из праха извлечённый,
Чужую грудь младенец пьёт;
Убогий, нуждами стеснённый,
Открытую казну берёт:
Согбенны старцы и вдовицы,
Питаясь от твоей десницы,
Отцом своим тебя зовут,
И слёзы о тебе все льют.
(…)

И завершил длинное посвящение строфой:

13. Почий покойно, персть почтенна!
Мирская слава только дым;
Небесна истина священна
Над гробом вопиет твоим:
«О смертные! добро творите
И души ваши освятите,
Доколе не прешли сей свет;
Без добрых дел блаженства нет».

1795

Это лучшая эпитафия делам Ивана Ивановича Бецкого и заслуженная оценка свершений его во имя России.

Война его невеста, любовница, жена…

Граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский «от дерзких младости забав» к женитьбе нежеланной, от первых блистательных ратных побед к великой военной школе, его именем названной.

1. «Высечь сына-полковника и женить!»

Сохранилось немало свидетельств того, что в детстве и отрочестве будущий полководец Пётр Александрович Румянцев был большим забиякой, ну а уж в юности – говорить страшно. Когда учился в Европе, от него дрожал весь Берлин, когда вернулся в Петербург – досталось и Петербургу.

Весёлые компании, кутежи, забавы, ну и конечно ватаги представительниц прекрасного пола были там, где гулял молодой повеса, которого ещё в отроческие годы выгнали из кадетского корпуса за постоянные нарушения дисциплины.

Впрочем, в те годы, когда Румянцеву пришлось покинуть кадетский корпус, императрица Елизавета Петровна не приняла всерьёз жалобы и обиды на забияку, ведь он был сыном любимца Петра Первого, адъютанта государева Александра Ивановича Румянцева. Его из корпуса выгнали, а императрица ему вместо укоров – первичный офицерский чин.

Елизавета Петровна уважала Александра Ивановича, поручала ему серьёзные и ответственные задания.

Вот и в тот год, с которого мы начинаем повествование, генерал-аншеф Румянцев находился далеко от столицы, нёс службу государеву, будучи полномочным представителем российского двора на конгрессе в Або. Он сумел склонить шведов к выгодному для России Абоскому мирному трактату (мирному договору), за что был пожалован графским титулом.