Орлы и звёзды

– Благодарю, – слегка растянул губы в улыбке Львов. – Да, я сопровождал Государя в Ставку. Скажу больше, я настоятельно советовал ему туда отбыть. Не говорите, что вы меня предупреждали о грядущих событиях. И не упрекайте в том, что я вам не поверил. Если бы это было так, то я бы не отправил свою семью за границу. – Львов снова слабо улыбнулся. – Мы никогда об этом не говорили, но у меня есть жена и двое детей. Теперь они в Стокгольме и исключительно благодаря вам. Так что я и услышал вас и поверил… – почти поверил, но поймите, я должен был попытаться! Но, увы! Очень скоро я убедился в силе ваших пророчеств. Генералы в Ставке внутренне уже готовы к измене, а Николай растрачивает последнюю уверенность в своих силах. Мне было больно смотреть на слабость близкого мне человека и низость его военачальников. По-видимому, это отразилось на моём поведении, и я стал неугоден в Могилёве. Николай отправил меня с поручением к царице, приказав в Ставку не возвращаться. Я исполнил поручение Государя – боюсь, оно было для меня последним – и поспешил к вам чтобы сказать: я в вашем полном распоряжении, господа! Правда, у меня есть одно условие: Николай и его родственники должны остаться живы! Вы не говорили мне об этом прямо, но из ваших рассказов я уяснил, что в вашем мире царскую семью постигла ужасная участь. Здесь этого случиться не должно!

Львов умолк и сидел, не поднимая глаз, в ожидании ответа. Мы же переглядывались, пытаясь по глазам определить позицию друг друга по столь непростому вопросу. Вернее, не так. Разговоры о судьбе Николая II после отречения промеж нами, конечно, велись, и никто из нашей четвёрки не высказался за вынесение смертного приговора. Другое дело, наше непосредственное участие в деле спасения царской семьи всерьёз пока не обсуждалось. И вот теперь решение приходилось вырабатывать на телепатическом уровне. Кто рискнёт предположить, что знает общий для всех ответ и озвучит его Львову? Этим «кем-то» оказался Глеб.

– Единственное, что мы можем наверняка пообещать вам, Пётр Евгеньевич – мы приложим максимум усилий, чтобы царская семья не подверглась максимально возможным репрессиям.

Львов поднял глаза и внимательно осмотрел наши лица.

– Боюсь, что большего я от вас требовать и не могу, – сказал он. – И я готов приступить к работе.

– Отлично! – воскликнул я. – Сейчас Ольга определит для вас комнату, где вы сможете поспать часа четыре. Потом начнём готовиться ко дню завтрашнему!

Когда Львов вслед за Ольгой покинул столовую, я обратился к оставшимся:

– Думаю, и нам не помешает вздремнуть?

ГЛЕБ

Отчётливо помню, как Ольга заснула у меня под боком. А теперь вижу её совершенно одетой, тормошащей меня за плечо.

– Вставай. Только что прибыл Бокий, – сказала она негромко.

Раз так, значит уже четыре часа утра.

– Труби общий сбор, – велел я боевой подруге, а сам стал поспешно одеваться.

Из прихожей раздавался приглушённый разговор, но я сначала прошмыгнул в ванну, чтобы смыть с лица остатки сна. Так что перед товарищами, а их помимо Бокия было человек десять, я предстал вполне свежим. Поздоровавшись со всеми, я попросил подоспевшую Ольгу проводить бойцов наверх, пусть пару часов покемарят, а сам повёл Бокия в кабинет, где нас уже ожидали Ёрш и Макарыч. Через пару минут туда же вошёл и Львов. Во время представления будущий чекист и бывший жандармский полковник обменялись взглядами, скорее изучающими, чем враждебными, и без колебаний пожали друг другу руки.

Когда все расселись, кому как удобно, я обратился к присутствующим с кратким вступительным словом:

– У нас, товарищи, чуть более полутора часов. В шесть подъедет ещё один отряд, и подойдут мои бойцы, а нам до того совсем не помешает позавтракать. Вряд ли нам в ближайшие дни удастся собраться всем вместе, поэтому скоренько пройдёмся по задачам на сегодня и, сколько хватит времени, поговорим о перспективах. По большей части вопросов дня нынешнего все уже в курсе, за исключением товарища Львова.

Перехватив брошенный на меня полковником взгляд, Макарыч пояснил:

– Привыкайте к обращению «товарищ», Пётр Евгеньевич. С этого дня оно постепенно вытеснит из вашего словаря слово «господин», как и много других слов относящихся теперь уже к вашему прошлому.

Львов чуть улыбнулся, а я продолжил: