Орнамент с черепами ч.1 (СИ)

 - Я уверен. В таком состоянии солгать невозможно. Вы сами в этом убедитесь, Эситея. Как вы неосторожны. Вы же у меня в плену. И где она, хваленая свобода дикеофор?! Я... я сумел ее вас лишить.

 - Мы с вами по-разному понимаем понятие "свобода".

 - Да? И как же вы его понимаете?

 - Для дикеофоры свобода - это возможность сохранить верность лучшему, что во мне есть. Не понимаете? Вот вы, например, не можете сохранить верность одной жене, вы ведь, как увидите следующую красавицу, тут же забываете о предыдущей? Ну а я свободна, сохранить верность одному мужчине, или вообще обойтись без них, если мне это нужно. Я могу свободно поступать по совести, проще говоря. Поняли? Этой свободы вы у меня не отнимите.

 - Посмотрим, - глухо ответил Вателл, так красноречиво поглядев на распростертую на топчане девушку, что та мгновенно пожалела о том, что вообще вспомнила о женах и любовницах своего похитителя. - Продолжим этот разговор попозже, - и он отвернулся, чтобы отдать прислужникам команду. - В темницу ее.

 Эситея, еще не полностью пришедшая в себя после удара по голове, снова потеряла сознание, когда ее потащили по ступенькам вниз.

 Подземная темница Вателла оказалась страшнее любого ожидания. Камера выглядела как темная, смердящая каменная нора. Даже сидеть там было невозможно. Пленница скрючилась на жгуче-холодном каменном полу, понимая, что умирает. Жизни было не жалко. Сердце болело только о смерти преданного пса, единственного, к которому она позволила себе привязаться. В своей семье Эситея стала отрезанным ломтем. Отец так и не простил ей ослушания, мать изредка писала, конечно... К своей матери девушка сильной привязанности не испытывала. Всегда занятая обязанностями дикеофоры города, и любившая своего мужа, ее матушка редко обращала внимание на старшую дочку. Душевного контакта между ними никогда не было. А сейчас...

 Сейчас, даже если Эситея выживет, то ее авторитет дикеофоры в городе пошатнется непоправимо. И что она будет дальше здесь делать, одна, без всякой защиты, лишенная даже покрова своеобразного почтения, которое предоставляла ей должность дикеофоры? И возвращаться ей некуда. Впрочем, на возвращение надеяться не стоило. Помочь ей никто не поможет. Не станут жители Древнего города ей помогать. А хоть бы какой житель и решился, то что? Даже если кто в больнице и видел, как ее похищали, там настолько не любили дикеофору города, что все равно никто никому ничего не расскажет. На то и был расчет. И с дартанаями у нее отношения оказались безнадежно испорченными. Да, конечно, она оказалась плохой дикеофорой, неправильной, неопытной... Придется Астину теперь самому справляться с подготовкой к грядущему нашествию кочевников. Уже без нее...

 То возвращаясь к этим мрачным размышлениям, то снова теряя сознание, Эситея не могла оценить времени, которое она провела в подземной темнице.

 В очередной раз она пришла в сознание оттого, что кто-то лил ей воду в рот. Даже не придя еще полностью в себя, пленница проглотила живительную жидкость. С трудом разлепила глаза и снова зажмурилась от света, показавшегося теперь болезненно-ярким. Она лежала на какой-то подстилке, плаща дикеофоры на ней не было, даже волосы источали мерзкий запах. Алтей Вателл издали изучал грязную оборванную девушку, ломая последние сдерживающие похоть барьеры в душе. Она сама в этом виновата. Надо было степенно ходить по городу в традиционном плаще с капюшоном, а не вываливаться из пещеры в одной порванной тунике под ноги такому человеку как тот, что теперь жадно ощупывал ее взглядом.

 - Сколько времени я была в темнице?

 - Двое суток, всего. Тебе нужно вымыться. Сама дойдешь до бассейна?

 Собрав все силы, Эситея села на своей подстилке. Перед глазами все плыло. Но она, зажав разорванную на груди одежду, встала и смогла сделать несколько шагов до купальни. Хозяин дома за ней не последовал. В ароматной воде сразу стало легче. На бортике стоял кувшин с укрепляющим питьем. Медленно прихлебывая густой напиток, девушка напряженно думала. Тех взглядов, которые на нее бросал Вателл, ей вполне хватило, чтобы сообразить, какая участь ждет ее в плену у развратного похитителя. Еще бы, сама городская дикеофора. Такого развлечения он не упустит. Надеяться Эситея могла только на себя. Она так и не стала своей для меотийцев и осталась чужой для дартанаев в Меарах. Ну что же. Ей оставалась только смерть. Пусть будет так. Зато место и время смерти она себе выберет сама, а не по желанию самца, в руках которого оказалась. Тем более, что он наверняка плохо знаком с историей собственного народа.

 Страха в душе Эситеи не осталось совсем. Только холодная решимость. Девушка надела полупрозрачную одежду, оставленную для нее по приказу Вателла, а сверху задрапировалась в какую-то занавесочку. Она более-менее подходила по цвету к непривычным платьям.

 - Господин Вателл, я никогда не была идиоткой, я поняла, что проиграла, и в знак своих добрых намерений хочу сделать вам подарок, - пленница изящно села на край скамьи. Купание и укрепляющее питье придало ей сил для последней роли.