Орниф, или Сквозной ветерок

Маргарита (тихо, после минутного колебания). Он был беден, он презирал деньги… А в нашем доме с детских лет я без конца слышала разговоры про деньги, поэтому Фабрис показался мне необыкновенным человеком. И еще потому, что он всегда был печален… Папа нажил язву желудка оттого, что никогда не знает, заработает ли он еще один миллиард или окажется в тюрьме, но мои братья и мама вечно такие веселые!.. Мама — та просто пышет молодостью с тех пор, как начала стареть. И любовники ее тоже очень веселые! Так и кажется, будто в доме собрались шумные шаловливые подростки. И поэтому встреча с Фабрисом — таким серьезным и даже скучным — показалась мне необыкновенно увлекательным приключением!.. Мы решили, что убежим, куда глаза глядят, будем жить в бедности и ко всему относиться серьезно. Я стану вести хозяйство, мыть посуду. Каждый раз, как я захочу иметь новое платье, мы будем покупать Фабрису учебник — ведь знаете, сколько нужно книг студенту-медику! Каждый раз, как мне захочется куда-то пойти, Фабрис станет заниматься, а я сяду за машинку — печатать ему конспекты. А когда он защитит свой диплом, мы с ним уедем на край света — лечить негров… Мне казалось, что это будет такая достойная жизнь, по сравнению с жизнью в нашем птичнике в Отейле… Вот только… (Вдруг запнулась.)

Орнифль(мягко). Только что?

Маргарита. Своими разговорами о чести Фабрис сегодня разозлил меня еще больше обычного. Вот я и думаю: а что, если я такая же пичуга, и мне лучше вернуться в свой птичник? Может, это тоже неплохое развлечение — ни за что ни про что получать высшие баллы… Может, и счастье — тоже развлечение. И делать какие только захочешь глупости и когда захочешь, как вольная пташка, — тоже. (Кокетливо.) Вы это понимаете, вы, понимающий все?

Орнифль(в ужасе наблюдая за тем, как она у него на глазах превращается в хитренькую кошечку, внезапно кричит). Ко мне, Корнель!

Маргарита(растерянно). Что это с вами? Кого вы зовете?

Орнифль. Одного друга, которого вы, вероятно, не знаете!

В дверях появляется Маштю, за ним — Фабрис.

Маштю. Ты меня звал?

Орнифль(устремляясь к нему). Маштю! Я спасен! Входи же! Нет, не ты, Фабрис. Обожди немного. Пусть войдет один Маштю! (Захлопывает перед Фабрисом дверь.) «Умереть! Иль в дерзновении предсмертном — одолеть». Не вредно вспомнить Корнеля: «Умереть». Это всегда помогает. Стань в сторонку. Не шевелись. Молчи. Но оставайся. Мне нужен свидетель.

Маштю(насмешливо). Тут что — дуэль?

Орнифль. Да. (Подходя к Маргарите.) Детка… Девочка моя… Ведь, в конце концов, не будем забывать — хоть это и не так существенно, — что я гожусь вам в отцы. Все, что вы сейчас говорили, совершенно справедливо, но глубоко ошибочно! Сейчас я открою вам истину. В жизни существует только одна реальная вещь, только она утоляет голод, насыщает, как кусок честно заработанного хлеба. Это любовь. Все прочее — сладости, тающие во рту конфеты, от которых тошнит. Накидываешься на коробку, хватаешь одну конфетку, затем другую, потом третью, клянясь, что это последняя, а сам все тянешь и тянешь руку за новыми сладостями. Под вечер тебе жизнь не мила, и начинает мутить при виде опустевшей коробки. А в руках у тебя ничего не остается, кроме испачканной картонки и прилипающих к пальцам бумажек.

Маргарита(запинаясь). Но, может, не все созданы для любви…

Орнифль. Господь, который, как говорят, есть олицетворение любви, весьма скупо наделил людей этим свойством, это верно. Бог прижимист. Он воистину расточителен лишь тогда, когда дело доходит до эпидемий и катастроф на железных дорогах. А любовь он ревниво приберегает. Но если — по его недосмотру — перед собачкой приблудной или, скажем, перед молоденькой девушкой мелькнет вдруг любовь, если он допустит, чтобы любовь спустилась на землю, ее надо тотчас же схватить и уже больше не выпускать. Вернитесь в родительское гнездо, и завтра же вы начнете биться в своей золотой клетке и кричать: «Люблю Фабриса». Только тогда будет слишком поздно.

Маргарита (со стоном). А все то, что я упускаю в жизни!..

Орнифль. Чем больше упустите, тем и лучше. Пусть ваша любовь стоит вам ста нарядов и ста мелких удовольствий. Заплатите за любовь как можно дороже — чем больше она вас разорит, тем богаче вы станете. Нелегко сделать первый шаг, мой цветочек, нелегко расстаться с первой монетой. А потом, раз начав отдавать, вы увидите, как это просто. Остановиться уже невозможно. Трудно пожертвовать первым маленьким удовольствием, которое мешает вашей любви… Надо только первый раз отказаться от бала, чтобы не танцевать там с другим юношей, — вот и все, чего ждет от вас любовь.