Орудие богов

Они ехали цепочкой, каждого верблюда, на котором сидела женщина, вел мужчина, только Ясмини сама направляла движение своего верблюда и большей частью показывала дорогу, проводник же ее держался со своим животным рядом с ней. Езда на верблюдах – особый дар, им редко владеют рожденные в городах; тот же, кому знакомо это искусство, наслаждается весь путь от Китая до Дамаска, от Пешевара до Марокко. Верблюды распознают умелую руку еще быстрее, чем лошади, и, подобно лошадям, больше стараются для всадника, который понимает.

Когда выехали, ночь была пурпурной, а небо густо усеяно яркими самоцветами звезд. Но постепенно звезды бледнели, а небо сделалось светло-розовым. Потом, без всякого предупреждения, на западе у них за спиной зажегся пояс из бледного золота, поднялся прохладный ветер, словно наследие добрых ночных богов, которые хотят воодушевить людей на то, чтобы пережить день. Чуть позже ветра пришел истинный рассвет, горящий огнем, обещавшим жару, и Тесс поняла назначение плаща, который Ясмини заставила ее надеть. Он закрывал все лицо, кроме глаз, не оставляя ни дюйма кожи, к которой мог бы прикоснуться, мучительно жаркий ветер. Благодаря плащу не пересыхали губы и не затруднялось дыхание.

Самое простое, что Гангадхара мог бы сделать, если бы до его ушей дошло, что Ясмини исчезла из Сиалпура, было бы окружить ее своими людьми. Наблюдатели с холмов и соглядатаи, прячущиеся в дюнах пустыни, могут отправить весть о том, куда едет принцесса. Не было бы свидетелей, и перед Гангадхарой стояла бы простая задача. Но, если убийство было слишком опасным, в горах ждал охотничий домик «Гнездо Семи Лебедей», да можно было бы отправить принцессу и Тесс и в другие места. Тесс еще, возможно, могли предоставить возможность самой объяснять причины, заставившие ее бежать с дочерью магараджи; но для Ясмини ссылка в холмы означала одно из двух: полную покорность либо верную смерть от одной из ста тайных причин.

И так их путь лежал по дикой и пустынной местности, посещаемой только шакалами, которые питались не известно чем. Примерно через тысячу шагов они вышли на протоптанную дорогу, отмеченную по краям высушенными солнцем костями верблюдов (потому что, если верблюд чувствует приближение смерти, он ложится в первом попавшемся месте).

Прошло всего несколько часов после восхода солнца, а их видели уже дважды. В первый раз им встретился караван, направляющийся в Сиалпур, во второй раз – четверо мужчин на верблюдах, чьи ружья военного образца на перевязи выдавали в них людей Гангадхары. Он называл их «полицией пустыни». Народное и более точное название было «собиратели податей». От спешащего каравана всегда можно получить хорошую плату, чтобы его не задерживали. Отказаться остановиться по их приказу считалось преступлением, они были полувоенной полицией и носили форму. Но сейчас они с их вечной привычкой совать свой нос во все дела и допрашивать, могли докопаться до истины. В холмах за две мили от этого места у них была сигнальная станция, откуда они могли связаться с другими: на юге, на севере, на западе и на востоке. Тесс потрогала пистолет, который муж заставил ее взять с собой.

Но полицейские направились в обход, в песчаную долину внизу, давая своей добыче скрыться из виду, явно намереваясь поджидать их на сто ярдов впереди.

Ясмини внезапно переменила направление, повернув своего верблюда вправо, спустилась в глубокую впадину и во всю прыть поспешила по направлению, перпендикулярному к прежнему курсу. Прошло десять минут, прежде чем спрятавшаяся Ясмини и ее спутники снова увидели полицейских, которые явно потеряли напрасно время. Они дали с полдюжины выстрелов, чтобы привлечь внимание, и поскакали прочь, к сигнальной станции на холме.

Еще с час Ясмини придерживалась выбранного курса, потом остановилась, хотя верблюды еще не нуждались в отдыхе. Она беспокоилась о Тесс.

– Вы в состоянии продержаться весь этот жаркий день? – спросила принцесса. – Эти-то женщины выносливые и гибкие, как леопарды, я ведь заставляю их танцевать. А вы? Не отправить ли мне вас назад в Сиалпур с двумя мужчинами?

У Тесс болела спина и кружилась голова, но это была всего лишь двойная нагрузка по сравнению с теми, какие она выдерживала раньше. Она была убеждена, что, раз служанки Ясмини могут такое выдержать, она скорее погибнет, чем сдастся.

– Конечно же, нет! – ответила она. – Я выдержу.

Ясмини разразилась своим похожим на россыпи золотых колокольчиков смехом, выразив полное понимание и радость.

– В конце пути служанки сделают вам хороший массаж, – пообещала она. – Храбрость – это хорошо! Вы моя сестра! Вы увидите такое, чего никогда не видели бы Западе. Если бы эти проклятые сборщики подати нас не видели, мы добрались бы до цели к полудню. Но они, конечно, просигнализируют другим полицейским Гангадхары, и те подстерегут нас. Когда я стану магарани, будет совсем другая система защиты дорог в пустыне! Теперь же нам придется сделать большой круг и прибыть на место к ночи. Вы справитесь?

– Я готова ко всему! – ответила Тесс. – Если я сдамся, привяжите меня к верблюду!