Оруэлл

Писатель вынужден был мириться с тем, что его жена работала в цензурном ведомстве. От нее он имел возможность получать информацию и о буднях самого ведомства, и о тенденциях пропаганды и цензуры. Но всё же ему стало намного легче дышать, когда весной 1942 года жена перешла в Министерство продовольствия, где ей было поручено руководить радиопрограммой «Кухонный фронт» — ее основным содержанием были советы, как приготовить сытную и вкусную пищу из тех скудных продуктов, которые население получало по карточкам. Разумеется, Эйлин и ее сотрудники, убеждавшие слушателей, что еда, приготовленная по этим рецептам, будет не хуже ресторанной, сами в это не верили, но к своей работе относились серьезно. Нормирование пищевых продуктов в Великобритании не было чрезмерно строгим; например, картофель карточному распределению не подлежал, поэтому команда Эйлин создала около сотни рецептов картофельных блюд. Поскольку в Великобритании традиционно любили подавать на обед индейку, кухонные мудрецы рекламировали изобретенное ими блюдо, вкус которого почти полностью соответствовал вкусу индейки; правда, индейки там не было и в помине — ее заменял всё тот же картофель с добавкой других овощей.

Еще в ту пору, когда Блэр работал на Би-би-си, он организовал выступление своей супруги под названием «Передача с кухонного фронта», так что нельзя сказать, что он полностью отвергал необходимость передач такого рода. В архиве сохранились заметки его сотрудников о выступлении Эйлин, которые отмечали ее остроумие и общительность^{561}. У коллег по Министерству продовольствия Эйлин оставила о себе добрую память. Одна из ее сотрудниц, Летис Купер, через много лет писала: «Застенчивая и непретенциозная в манерах, она отличалась честностью, которую, как мне казалось, никогда нельзя было поколебать»^{562}. Она же рассказывала, что «Передача с кухонного фронта» пользовалась большой популярностью, редакция получала много писем с бытовыми вопросами и использовала их при подготовке очередных выпусков^{563}.

В первые годы войны Блэры жили в прочном современном доме в районе Эбби-роуд, который обычно не бомбили германские самолеты. Когда же незадолго до нападения Германии на СССР налеты люфтваффе прекратились, Блэры перебрались в район Килберн на северо-западе Лондона, где арендовали квартиру на улице Мортимер-кресент, дом 10а, в старом, довольно изношенном доме Викторианской эпохи. Стоимость аренды была невысока, и Блэры могли позволить себе снять довольно большую площадь: несколько комнат на этаже, считавшемся, согласно британским обычаям, первым, но фактически втором, и подвал, в котором Эрик оборудовал столярную мастерскую и даже завел небольшой курятник. Работа с инструментами и забота о животных символизировали для него уют — эта обстановка напоминала прошлое деревенское времяпрепровождение, хотя война вносила свои коррективы: цыплята выращивались не для забавы, а ради еды. Возникла этическая проблема, которую Эрик сформулировал в письме Д. Астору: «Нехорошо давать цыплятам имена, потому что в этом случае их нельзя будет съесть»^{564}.

В 1942 году, чтобы быть поближе к Эрику, в Лондон перебрались его мать и младшая сестра Эврил. Эйлин и Эрик немного помогали им материально. Тем не менее обе родственницы сочли, что в условиях войны им необходимо устроиться на работу. Эврил трудилась на низкооплачиваемой канцелярской должности на заводе металлоизделий, Айда — продавщицей в крупном универмаге Селфридж. Проработала она там недолго: в начале марта 1943 года машина «скорой помощи» отвезла мать Блэра с сердечным приступом в больницу. 10 марта она скончалась. Как оказалось, Айда страдала хроническим бронхитом, но относилась к своему здоровью пренебрежительно, занималась самолечением. Можно предполагать, что слабые легкие Эрик унаследовал от матери.

После кончины Айды Блэры испытывали всё более сильную тоску по семейной атмосфере, усугублявшуюся тем, что у них не было детей. Летом 1943 года Эрику исполнилось 40 лет. Он несколько раз говорил друзьям, что именно он страдал бесплодием. Эйлин же на вопрос одной из подруг ответила что-то вроде «Ко мне это не имеет никакого отношения»^{565}. Знакомый обоих супругов, поэт Пол Поттс как-то предложил Эрику, чтобы Эйлин забеременела от кого-то другого, добавив, что по крайней мере это будет ее ребенок. Блэр был шокирован таким предложением и отказался продолжать разговор на эту тему^{566}.