Оружейник

Очнулся начальник ополчения уже в незнакомом ему подвале. Трое бойцов в камуфляже небрежно сидели на корточках вокруг него, и тихонько переговаривались. Сам Гондарь лежал лицом вверх, в глаза ему настырно светил потолочный светильник. Он попытался пошевелиться, и сдавленно хрюкнул от пронзившей его боли в голове. Его моментально накрыл дикий первобытный страх — он все вспомнил и тут же понял, что попал по-крупному. Тут княжеская защита не действует, и сейчас его будут убивать. Причем больно и не быстро. Захотели бы просто убить, то убили бы прямо в спальне. Будто подтверждая его мысли, все трое стянули с голов балаклавы, показав свои лица.

"Все, приплыли. Не побоялись лица засветить, значит мне жопа… полная."

Гондарь хотел было дернуться, но его мышцы скрутило лютой судорогой. А эти трое уже поднялись на ноги, и один их них протянул в его сторону свою здоровенную ручищу…

— Ну, что расскажешь нам про князя и росомах? — все так же дружелюбно спросил Куба, делая шаг к сжавшемуся в комок толстяку.

***

— Вот оно значит как… — задумчиво произнес Мягков, выслушав рассказ Шведа, и укоризненно посмотрел на Куликова, — Ну и гнида же князь Андрюша. Решил прибрать мои земли чужими руками.

— Михаил Юрьевич, не надо так меня буравить глазами, — контрразведчик встал с кресла, и сделал шаг вперед, — Я вам месяц назад лично доклад по князю на стол положил. Да, многого из того, что нам сейчас рассказали, не было. Но факты и выводы там были те же самые.

Мягков слегка поморщился, и не глядя махнул рукой, типа претензий нет, я сам дурак, и вообще садись.

Хотя Швед и не страдал провалами памяти, но на встречу с главой Дома все же взял обоих бойцов, ходивших с ним в гости к начальнику ополчения — вдруг мелочь какую упустит. Так и получилось, в разговор вклинился Алекс:

— Михаил Юрьевич, крысеныш этот жирный еще про бункер упомянул. Видать, знают они о нем откуда-то.

— Да, спасибо, Алекс. — Швед скривился, и повернулся к Мягкову, — Хотел попозже об этом поговорить… Земли твои ему и даром не нужны были, пока не всплыли сведения о хранилище сто второй. Повод появился, и бункер заиметь, и Головина прищучить. Я потому и повел группу Турка прямо к складу гренадерского полка, чтобы все хвосты обрубить; если утечка будет, то подумают, что это тот самый. Даже обрадовался, что бункер накрыли, и Турку пришлось его взорвать. Новости об этом наверняка дошли до всех заинтересованных ушей, я надеялся, что тема со складом сто второй будет закрыта. Но не срослось, по всему выходит, что не купился князь на обманку. Тут мой просчет, оставил в живых старичка-архивариуса, который мне координаты склада гренадеров слил, пожалел суку. А ведь свербела мысль в мозгу, что надо убить старого мудака. Он ведь такое запросил за свои услуги, что у меня поначалу волосы дыбом встали. Мальчика молоденького ему захотелось, козлу старому, потому и кинул я его с оплатой. А эта сволочь, видимо, к князю побежал с информацией, и тот догадался, что не то хранилище взорвано.

Мягков потянулся в кресле, и обратился к Головину:

— Отпускай своих бойцов. Молодцы, хорошо поработали.

Затем строго посмотрел на Кубу и Алекса:

— Надеюсь, не надо говорить, что вы должны молчать обо всем, что узнали?

Те молча кивнули, и дождавшись взмаха руки Турка, вышли из кабинета главы.

— Не понял я чего-то. — Швед удивленно уставился на Головина. — Приказ главы Дома уже не котируется?

— Все нормально, Ульф, — усмехнулся Мягков. — Я же тебе говорил, большинство бойцов не из моего Дома, и работают на Дмитрия Михайловича, а не на меня. Бойцов Дома Мягкова всего около пятисот человек, остальные или профессиональные наемники, или просто добровольцы, нашедшие тут кров и работу.

— Я думал… черт, все намного хуже, чем я думал, — Швед задумчиво посмотрел на Турка, — Два командира — это всегда перетягивание одеяла.

Тот лишь развел руками.

— Те, кого Михаил Юрьевич назвал добровольцами — люди из моего бывшего Дома, и подчиняются в первую очередь мне, и только во вторую — ему. Пока сложилось нынешнее статус-кво, много чего случилось, Швед, и ничего тут не поделать. Но в своей группе я уверен на все сто, все прошли жесточайшую проверку на верность. Они тут не из-за денег, у многих тут семьи, так что они уже почти Дом Мягкова. Но ключевое слово тут — почти. Дело за малым, принести присягу главе. Но они, наученные горьким опытом, не торопятся, думая, что их могут, как мясо швырнуть в мясорубку разборок с князем. Будет достойная цель и будущее для их семей, а детей в особенности — не колеблясь дадут присягу. И свой личный разлом нам в этом здорово поможет. Дом, имеющий свой разлом… Пока ведь только крупные кланы обладают доступом к таким аномалиям.

— Ну, тогда готовь всю свою группу.

— Всю тысячу? — удивился Головин, — Не многовато для разведки?

— Не только для разведки. Для перевооружения. В бункере оружие и инструменты из моего мира, которыми и будем брать разлом под свой контроль. До послезавтра успеешь всех собрать?