Оружейник Хаоса (СИ)

   - И теряешь весь радиус обзора, - усмехнулся Мастер. - А ведь кистень - это не сабля, которая большую часть времени находится между бойцом и его противником. Ты движешься вокруг Гарри, и должна быть его "глазами на затылке" и не только. Так что тебе надо тренироваться и тренироваться... Через "не могу", борясь с тошнотой... А еще - вы обе не куколки какие-нибудь разряженные. Вы - колдуньи! И можете помогать Гарри, не только удлиняя его руки.

   - Но ведь когда я - сабля, у меня нет палочки! - возмутилась Гермиона. - И у Луны, когда она - кистень...

   - А разве когда Гарри призывает вас - он выписывает сложные фигуры своей ковырялкой? Или бормочет что-то неудобьсказуемое на мертвых языках? Нет. Он просто зовет - и вы приходите. И это - магия... Или, к примеру... промять металлическую поножу и сломать защищаемую ей ногу, просто ударив легким кистенем - просто невозможно. Не хватит силы удара. Но у вас с Луной это получилось. И "голой физики" здесь не так уж и много.

   - Ой, - сказала Гермиона. - Гарри... пожалуйста... призови меня как оружие. Сможешь?

   С некоторым трудом я поднялся с выгоревшей травы, и Гермиона оказалась в моей руке. Секунда, и Луна, как и Невилл когда-то, вытягивается и застывает. Петрификус? Молча и без палочки? В тринадцать лет?

   Я отпускаю Гермиону, и девочка, исчезнув из моей руки, появляется неподалеку. Она смотрит на меня, на Луну, опять на меня...

   - Фините!

   Луна, поднявшись, удивленно посмотрела на нас.

   - Петрификус? - спросила она

   - Прости, Гарри! - Гермиона смотрит на меня с глубоким раскаянием. - Получается, что я могла... Могла парализовать эту су... - Она прикрыла рот ладошкой, не завершив ругательства.

   - Герми! - я схватил девочку за плечи, даже не заметив, что сократил ее имя, чего она никогда не любила. Впрочем, сама Гермиона тоже этого не заметила. Она уткнулась мне в плечо и зарыдала. Я гладил ее по голове и шептал. - Герми... успокойся! Ты ни в чем не виновата. Откуда ты могла знать, что это возможно, если никто тебе об этом не сказал?

   - Я... - всхлипнула Гермиона, - ...я все равно должна была догадаться! Ведь говорила сама, что "логика для волшебников - пустой звук!" И сама так же попалась! Я... прости... прости...

   Именно сейчас, удерживая в руках содрогающееся от рыданий тело девочки, я окончательно понял и осознал то, о чем раньше только мимолетно задумывался: дырку от бублика Рону, а не ее. Не отдам! Ни за что не отдам! Моя!

   И только утонув в еще поблескивающих слезами карих глазах, я понял, что Гермиона сейчас отчетливо понимает меня. Слышит все то, что я вряд ли когда-либо осмелюсь произнести вслух. Слышит. Понимает. И не возражает.

   - Не отдавай, - улыбнулась она сквозь слезы. - Ни за что не отдавай! Ни меня, ни Луну. Мы же ее не отпустим, правда? - Герми на секунду выскользнула из моих объятий, признаться, я даже не понял, каким образом, и притянула к нам ту, о ком говорила. - Она - наша! Мы с тобой ее первые поймали!

   Луна замерла в кругу наших с Гермионой рук. Она некоторое время переводила взгляд с меня на Гермиону и обратно, а потом - тоже расплакалась. Впервые за две жизни я видел ее без грустно-веселой, доброй и чуть ироничной маки. Видел саму Луну такой, какая она есть. И мне захотелось взвыть и дать себе оплеуху. Я научившись понимать ее иносказания, гордился тем, что понимаю саму луну. Не понимал. Совсем не понимал. И даже связь бойца и оружия - не сделала это псевдопонимание - настоящим. И только сейчас, обнимая сразу двух девочек, я начал чувствовать... нет, не то, что понял, но хотя бы осознал - где проходят границы моих знаний... и, соответственно - где их можно и нужно расширить.

   - Не отдадим, - согласился я с Гермионой. - Наша.

   Глава 10. Утро в Кабаньем замке

   Над горами Северной Шотландии медленно разгорался рассвет. Ветер, овевающий наблюдательную площадку на вершине Астрономической башни, был прохладным, чтобы не сказать более. Но я не обращал внимания на его температуру, выискивая в потоках воздуха всполохи цвета. Гермиона лежала у меня на коленях, лаская ладонь шершавым прикосновением. Вокруг другой руки обвилась Луна, бдительно наблюдающая за окрестностями. Мы приходили в себя, отдыхая после медленного танца с тенями, и нам было хорошо втроем.

   Лазурная струя ветра коснулась моих глаз, навевая видения Прошедшего-в-Будущем, показывая отражения того, что уже случилось в Десяти тысячах Зеркал. Я-мы смотрим и видим...

   По мерцающему, смутному, ежесекундно меняющемуся коридору неторопливо и гордо идет кошка. Она знает, что никто не посмеет ее обидеть, хотя хотели бы многие. Но злопамятный сквиб может обеспечить нешуточные неприятности даже декану, так что с миссис Норрис предпочитают не связываться, и она об этом знает.

   Внезапно кошка настораживается, замирает, поводя ушами, и опрометью бросается бежать. По коридору разносится жесткий смешок, как будто несколько человек усмехаются одновременно, и их голоса накладываются, смешиваются друг с другом, резонируют, не давая опознать смеющегося.