Оружейник Хаоса (СИ)

   Петрификус? Невербально? Без палочки?! Не будь она уже скована заклятьем, Трикси точно застыла бы в шоке, осознав, что петрификус на нее наложила Гермиона Грейнджер.

   Поттер же, между тем, отошел чуть в сторону, но так, чтобы Трикси могла видеть, что он делает, достал из сумки хорошо знакомую чашу, и установил ее на земле. Грейнджер вернула себе облик девочки, и присоединилась к Лавгуд, наблюдающей за действом из-за плеча Оружейника.

   Поттер достал откуда-то кинжал с черным лезвием, от ощущения Силы которого Трикси задрожала, несмотря даже на петрификус - так ей стало холодно.

   - Тебе, Вечная! - возгласил Поттер и слегка царапнул чашу кончиком кинжала.

   Этого оказалось достаточно. Чаша осыпалась серым прахом. Прикрепленный к ней осколок души рухнул в Серые пределы. Блэкнот, ранее неумолчно звучавший в сознании Трикси - замолчал...

   Глава 49. Обретение палача

   Глаза Беллатрикс на мгновение вспыхнули... восхищением? Кажется, зрелище жертвоприношения филактерия пришлось ей по вкусу. Но все равно странно... Именно Беллатрикс Лестрейндж всегда была верной, даже фанатичной последовательницей Темного лорда, бестрепетно пытавшей и убивавшей не только по его указке, но и вообще любого, в ком заподозрит хотя бы недостаточно восхищающихся ее лидером. Почему же теперь та, что в прошлой жизни убила и Сириуса, и... и меня - предала Темного лорда? Что изменилось? Или дело в том, что она не была освобождена из Азкабана Волдемортом, а каким-то образом освободилась сама? Но не значит ли это, что она и в этой и в прошлой моей жизни могла точно также покинуть тюрьму, но раньше не делала этого по каким-то своим соображениям?

   - Почему ты ушла из Азкабана? - задал я тревожащий меня вопрос... а точнее - вопрос, который может прояснить решение проблемы, действительно меня беспокоящей.

   - Сириус был моим врагом, - произнесла Беллатрикс. - Но он был и моим братом. Если бы мы сошлись в бою - я убила бы его. Но, раз уж его убил кто-то другой - я обязана мстить.

   - Его точно "убили"? - уточнил я. - По официальной версии... - я даже не стал договаривать, отчетливо сознавая, что "официальная версия" - в лучшем случае, чушь.

   -- Точно, - кивнула Беллатрикс. - Авроры, охраняющие тех, кого осудили на пожизненное - похвастались... точнее - нам объяснили, что "даже если какому-нибудь ублюдку вздумается пересматривать решения Министерства и Визенгамота, до свободы все вы всё равно не доживете...

   Мир окрашивался красным. Как ни странно, но ощущение холодного спокойствия Гермионы в руке, осознание того, что я - "вооружен и очень опасен" позволило не сорваться в уничтожающий боевой транс.

   - Значит... "пересматривать решения Министерства и Визенгамота"... - прошипел я, чудом не сорвавшись на серпентарго. - Что ты хочешь от меня, Беллатрикс Лестрейндж, в девичестве Блэк? - что-то подсказало мне, что использовать правильное обращение: "миссис Родольфус Лестрейндж" - будет плохой идеей.

   - Глава Дома Блэк, Древнейшего и Благороднейшего, - Беллатрикс опустилась на колени, чего, насколько я знаю, она не делала даже перед Темным лордом*, - я прошу вернуть меня в Дом.

   /*Прим. автора: даже если в каноне это не так - текст сильно АУ-шный и ООС-ный, и автору хочется, чтобы так было*/

   Я задумался. Возвращение в Дом... то есть - разрыв договора с Домом Лестрейндж... К тому же, Беллатрикс придется подчиниться главе Дома, то есть - мне. Конечно, подчинение это не абсолютно - вспомнить только сестру Беллатрикс, Андромеду, но существенно лучше, чем есть сейчас: враг потеряет сильную фигуру, а я - получу, пусть даже применять ее против убийцы родителей и будет несколько опрометчиво... Но даже и так, уроки леди Аметист наглядно показали мне, что есть множество вещей, которыми я не хочу заниматься сам, и еще меньше хочу вешать эту грязь на девочек. А во врагах у меня не только Темный лорд, но и Светлые силы, с их манией всеобщей позитивной реморализации, выражающейся в уничтожении всех, кто не укладывается в рамки "хорошего по их представлениям". А уж против Дамблдора-то Беллатрикс выступит, не испытывая внутренних противоречий.

   - Почему ты хочешь развода? - решился уточнить я, не столько у Беллатрикс, сколько у течений варпа. И, положив руку на волну черных волос, немедленно получил ответ.