Оружейница

Вспомнился прошлый уик-энд. Дик Боллингвуд, инженер конфедератов ответственный за производство коробки, пригласил меня к себе. Пообедав, мы сидели у него в гостиной, вместе с его супругой, полегонечку дегустировали «Одинокую звезду» и беседовали «за жизнь». Дик разговорился и поведал историю своей семьи, потомственных дикси[91], круто повоевавших во время Гражданской войны (даже если «урезать осетра» семейных преданий) и неоднократно выписывавших «животворящих люлей» северянам.

На Новую Землю он рванул из-за неприятия того, во что, в последние годы, стали превращаться Штаты, хотя сам лузером не был, была и достаточно высокооплачиваемая работа и дом, ну, в общем, стандартный набор успешного американца. Но когда к нему подошёл вербовщик с убедительной весточкой от знакомого, он практически не раздумывал. И с того дня ни разу не пожалел о своём выборе.

Я, в свою очередь, поведал им историю нашего попадания на Новую Землю. Фокус, который выкинули Ворота, их не особенно удивил, ибо слухи об исчезновении, в момент перехода, людей и грузов периодически возникали и раньше, а примерно три года назад, его знакомый нашёл в саванне совершенно сгнивший «Субурбан»[92] семьдесят третьего года выпуска, с сухим баком и грузом явно переселенческого имущества. Судя по страховой наклейке и дате на бутылке из-под пива, машина попала сюда в семьдесят шестом году, по «заленточному» времени, а тогда, в тех местах, ещё даже исследовательских экспедиций не было. Так что эпизод с моими девочками явно был не первым, но Орден, по мере сил и возможностей, «заметал это дело под ковёр», и Саше с Настей, возможно, очень повезло, что их встретили наши.

Затем я вытащил свой ноут и показал Дику и Мадлен наши видео, в том числе и с поездки на водохранилище. То, что мы завалили гиен, их не особо удивило, а вот наша дочура вызвала явный интерес. Мадлен, слегка смутившись, всё-таки поинтересовалась — как нам, таким ещё молодым, удаётся ладить с цветной девочкой?

Я, будучи весьма далёк от нюансов внутриамериканского «заленточного» бытия, сначала не понял смысл вопроса, и лишь потом до меня дошло — для Мадлен, чернокожий, это, как правило, бездельник сидящий на вэлфере[93] и приторговывающий наркотой. Понятно, что стереотип, но стереотипы тоже на пустом месте не рождаются.

Поулыбавшись я предложил ей загибать пальчики и начал перечислять Наськины добродетели — учится, практически на одни пятёрки, с любовью и старанием растит дочку, грамотно строит мужа (тут Мадлен бросила взгляд на Дика и чуть заметно улыбнулась), готовит — пальчики, не то что оближешь, проглотишь, ну и, в качестве вишенки на торте, работает, и не официанткой в закусочной, а на весьма ответственной работе. К слову вспомнилось, что Настя ещё до моего полёта в Евросоюз, как-то рассказывала, что к ним в отделение приезжал на протезирование парень из Форт-Ли. И тут же подтвердилась прописная истина, что любой город — это большая деревня. Настин пациент оказался парнем одной из подруг Мадлен и, по её словам, у него сложилось самое благоприятное впечатление, как от пребывания в Наськином отделении, так и от общения с ней, а Дик, выслушав рассказ жены, высказался в смысле, что наша дочура могла неплохо прижиться и здесь.

Я, если честно, даже не сразу и сообразил, что Насте выдали роскошный заочный комплимент, ибо чернокожих, в здешних палестинах, не шибко приветствовали, а скорее даже наоборот…

Мои воспоминания прервал шлагбаум Южных ворот. Вовремя затормозиви предъявив документы комендачам, я покатил домой, предвкушая встречу с семьёй и радость Сашки от припасённого подарка.

Войдя в прихожую, я обнаружил там всю женскую часть нашей семьи. Саша сидела в своем кресле, сложив руки на шарике живота, а дочура стояла рядом, держа на руках мелкую.

После объятий и поцелуев Настя вручила дочку Саше и сказала:

— Так, папочка, отвези мамочку к себе, посидите там с малой, а я пока закончу с ужином и накрою на стол, а там и Леший подъедет.

Выдав это она отправилась на кухню, а я взявшись за ручки, прикатил Сашкино кресло в спальню, а сам метнулся в душ.

Помывшись я с удовольствием присоединился к возне жены и внучки. Алечка, за время моего отсутствия, стала заметно более шустрой, и уже достаточно уверенно стояла держась за мои пальцы. А когда я усадил её на попу и стал щекотать, то она весьма шустро вывернулась и полезла на меня.

За этой вознёй, я, краем уха, уловил звук Лёшкиного скутера и, через несколько минут, Настя громогласно позвала нас за стол.

Отдав ей малую, я метнулся к машине за припасёнными подарками.

Лёшему достался роскошный ковбойский фетровый стетсон. Насте я купил в книжном магазине пособие по протезированию на английском и, судя по её загоревшимся глазам, ни разу не ошибся. Малой достался комплект крупного «Лего» для младенцев.

Вручив подарки младшим членам семьи, я повернулся к жене:

— Так, красавица, ну-ка закрой глаза, — сказав это, я выскочил из кухни за подарком Саше.

Когда я внёс его, Лёшка не удержался от шкоды и сказал ей:

— Открой рот.