Оружейный барон. Том 4

— Вот и умница. Раз уж тебя в первую очередь беспокоит собственное положение в обществе, к которому ты привыкла, то не переживай, оно либо останется на прежнем уровне, либо улучшится. Конечно, есть вероятность, что мы все сдохнем, но то такое…

— Я, пожалуй, пойду… — шепчет она и направляется к двери.

— И позови Розалию, будь умничкой. Сестрёнка, — делаю особый акцент на последнем слове.

Марина уходит, и я не вижу её лица, что немного печалит, ведь мне хочет понаблюдать за её реакцией, дабы понять, будет ли она держать язык за зубами. Но даже при самом плохом раскладе Марине никто не поверит, как не поверили и мне, когда я рассказывал про бога.

Розалия входит в кабинет уже через считаные секунды. Неужели она всё это время стояла за дверью?.. Я думал, бестия хотя бы в туалет сходит или поужинает, но нет, она ждала в коридоре.

— Что ты услышала?! — грозно спрашиваю я, замечая, как Розалия прячет глаза. — Говори!

— Всё, Ваше Благородие… — признаётся она. — Простите меня, но я не удержалась и подслушала… Вы говорили так громко…

— И что мне теперь с тобой делать?

— Разрешите признаться… — подходит с опущенной головой Розалия. — После наших прошлых разговоров я догадывалась, что вы — это не вы, Ваше Благородие. Хоть мне и не положено, но я замечаю определённые вещи, которые кричат о вашей иномирной природе…

— Вот оно как… — из моей груди вырываются смешки. — Интересно, интересно… И что ты думаешь об этом?

— Я очень рада, что вы такой, какой есть… — она встаёт рядом со мной и продолжает смотреть в пол. — Сейчас не самое подходящее время, но раз уж так вышло, то я обязана сказать… Возможно, что возможность более не представиться…

— Сказать что? — прерываю её затянувшуюся паузу.

— Ваше Благородие, вы столько сделали для меня… — с придыханием говорит Розалия. — Ваша доброта не знает границ… Не один слуга даже мечтает, что окажется на моём месте… Я хочу сказать… Что… Ваше Благородие…

— Да, да? — нетерпеливо выдаю я. — Говори.

— Я люблю вас, — как скороговорку произносит Розалия. — И хочу всегда быть рядом с вами.

— Эм… Вроде бы мы это уже проходили? Или мне приснилось?.. — я не знаю, что сказать.

— Не переживайте, я прекрасно знаю, как устроен этот мир, — она моментально нарушает немую тишину. — Я не претендую ни на что, просто прошу… Позвольте мне быть рядом с вами…

— Ну и время ты выбрала, конечно… Точно неподходящее, — вижу, как она пытается что-то сказать, но я продолжаю. — Мне очень приятно это слышать, и у меня тоже есть к тебе чувства. Не скажу, что это любовь, дабы не обманывать ни тебя, ни себя. Это сродни привязанности. Как-никак ты стала для меня самым близким человеком, которому я могу доверять. Но вот эта ситуация с подслушиванием не идёт на пользу нашим отношениям хозяина и слуги.

— Простите меня! — Розалия падает на колени и лбом упирается в мои колени. — Я совершила глупость! Прошу, накажите меня, как вам будет угодно, но умоляю, Ваше Благородие, позвольте мне и дальше быть рядом с вами!

— Сейчас не время для наказаний, — глажу её по голове. — Но когда всё устаканится, мы к этому вернёмся.

В этот момент в комнату забегает разъярённая бабушка — её глаза буквально пылают ненавистью, мне даже кажется, что я вот-вот лишусь головы. Причём бабуля отгрызёт её в порыве неконтролируемой ярости.

— Коля!!! — кричит она. — Что ты наделал?!

— Бабуся, успокойся, — не вставая, говорю я. — Что случилось?

Взбешённая старушка обходит стол и замечает Розалию, сидящую на коленях рядом с моей промежностью. Бабушка на мгновение меняется в лице, додумывая, что здесь происходит. Выглядит всё довольно банально: секретарша планирует ублажить своего босса после тяжёлого рабочего дня.

— Коля?.. — рычит она.

— Розалия, попроси Лилия, чтобы та проконтролировала нераспространение важной информации, — делаю паузу, чтобы получить вербальное подтверждение. — А затем узнай у Петра Николаевича, как обстоят дела. Как закончишь, сразу же доложи.

— Слушаюсь, Ваше Благородие, — она встаёт с колен, кланяется и уходит.

По всей видимости, в ней вновь проснулись старые привычки, или, провинившись, она спустилась на одну ступень вниз по социальной лестнице. Давненько я не видел от неё полноценного поклона, как-то даже соскучился…

— Коля! — продолжает негодовать бабушка.

— Да что случилось?! — я в ответ повышаю голос, но сам понимаю, что речь, скорее всего, идёт о Марине. — Я такой, какой есть и с этим ничего не поделать. Не нравится? Вас тут никто не держит! Можете вместе с ней собрать свои манатки и валить на все четыре стороны!

Решаю сразу же перейти в наступление, ибо нет времени и желания оправдываться. Семья семьёй, но мои родные уже давно погибли, а на этих двух прихлебателей по барабану. Сейчас идёт война, а на войне другие правила: здесь нет места жалости.

— С ней? — недоумевает бабушка. — Коля, ты чего? С кем это с «ней»?.. Она погибла!

— Чего?.. — теперь уже на моём лице появляется знак вопроса. — Как погибла? Она же вышла от меня минут пять назад…

— Вышла?.. О чём ты? Как она могла выйти?

— Так, стоп! — ударяю кулаком по столу. — О чём речь? Кто погибла? Марина?