Оружие и чародей

Повторяя этот ритуал, они переходили от туши к туше. Девушка поборола первоначальное отвращение и теперь с удовольствием принимала восторженное внимание, с которым толпа встречала ее действия. Ее мать буквально распирало от гордости. В течение нескольких минут все туши были приведены в надлежащее состояние, и смрад улетучился, как будто никакого разложения не было и в помине.

Кругом царило необычайное веселье, все поздравляли друг друга, и, казалось, никто не упустил случая дружески похлопать Ши и Чалмерса по спинам. Однако когда тебя по спине хлопают герои, это пробуждает в твоей душе не только гордость. Прерванное пиршество возобновилось.

Ощущая приятную тяжесть в желудке, Гарольд отправился на прогулку вдоль берега. Ночное небо украшала полная луна. Несколько нереид[33] плескались на мелководье и, приложив к губам раковины, выводили необычные мелодии. Вдруг Ши заметил чью-то грузную фигуру, сидевшую на камне, и замер на месте, удивленно ухватив себя за подбородок. Встреченным им человеком был Эней. Герой, казалось, впал в непривычное для него состояние глубокой меланхолии.

— Все ли в порядке, мой господин? — обратился к Энею Ши.

Эней, оглянувшись на голос, узнал его.

— О, это ты, друг Ши. Не знаю, как отблагодарить тебя за это ночное пиршество. Да и лично меня, предводителя всего нашего предприятия, ты также поддержал.

— Я уверен, что доверие к вам тех, кто следует за вами, непоколебимо, мой господин!

— Хотелось бы, чтобы это было именно так, — с глубоким вздохом отвечал Эней. — Но ведь жизнь героев протекала неспокойно и в более хорошие времена. Любой может заставить уважать себя, пока к нему благосклонны боги, но если фортуна переменится и смертные это заметят, среди них сразу возникают сомнения. Даже сейчас они постоянно брюзжат от недовольства, и каждый считает, что он более достойный предводитель, чем я. Почему боги отвернулись от меня, Гарольд Ши? Почему они ведут меня этим изнурительным путем, вместо того чтобы ясно и просто сказать обо всем?

Тревожно было видеть предводителя и выдающегося героя сомневающимся в себе. Уж это явно было не по Гомеру. Ши стал подыскивать слова, которыми можно было бы утешить Энея. Но что могло воодушевить такого человека в минуту душевной смуты? Вдруг совершенно случайно Ши пришло в голову единственно правильное решение. Он положил руку на плечо героя, защищенное бронзовым панцирем.

— Господин Эней, — сказал Ши, — мужчина должен делать то, что следует делать мужчине.

Эней медленно повернул голову и посмотрел Ши прямо в глаза. Даже сидя он вынужден был смотреть слегка вниз.

— Мужчина должен делать… да, мне это нравится. Самому Приаму никогда не доводилось выразиться мудрее. — Он поднялся с камня. — Ты оказал мне еще одну важную услугу, Гарольд Ши, и я об этом не забуду. — Он зашагал назад к лагерю, шепча про себя: — Мужчина должен делать то, что следует делать мужчине. Мужчина должен…

4

Шторм бушевал, не утихая, несколько дней кряду. Поначалу Ши и Чалмерс пребывали в постоянном страхе, что их утлое суденышко пойдет ко дну, но затем бесконечные приступы мучительной морской болезни сделали их безразличными ко всему. Путешествию, казалось, не будет конца, и к Флоримель они не приблизились ни на миллиметр с того времени, как оказались в мире «Энеиды».

Отплыв от острова гарпий, они прошли мимо архипелага, острова которого были населены ахейцами, даже не осмелившись приблизиться к ним. Проплывая мимо Итаки, родного острова ненавидимого ими Улисса, они презрительно кривлялись и затыкали пальцами носы, но держались от острова на почтительном расстоянии. В одной стране они встретились с группой беженцев из Трои. Казалось необычным, что столь многим удалось выбраться из города, несмотря на устроенную резню. Чалмерс объяснял, что это произошло вследствие эллинской прихоти связывать происхождение каждого царства или города с именем какого-то определенного героя Гомера. Греция и восточное побережье Средиземного моря считались территорией ахейцев, поэтому троянские изгнанники должны были селиться в западной части побережья.

На Сицилии они наблюдали целое племя циклопов во главе с самим Полифемом, который недавно был ослеплен. В Дрепауме они кремировали и похоронили Анхиза, сопровождая обряды кремации и похорон скорбным плачем и жертвоприношениями. Оказалось, что старику было не суждено увидеть новый город, заложенный его сыном.

Под конец, когда шторм ослабел, в поле зрения странников обнаружилось только шесть кораблей. Один корабль пошел ко дну у них на глазах, а остальные, как все надеялись, уцелели, просто были унесены далеко в море, И вот наконец они пристали к берегу. Не будучи уверены в своем местоположении, они предполагали, что это берег Ливии.

Высадившись на берег, троянцы кормой вперед вытащили на песок корабли. Все их имущество промокло, поэтому они вынули все, в том числе и личные вещи, из трюмов и разложили на просушку, после чего в изнеможении свалились рядом.

— Ахат, — закричал Эней, — прошу тебя, разожги костер. Мы должны позаботиться о жертвоприношении.