Оружие разрушения

Мелвис решил сначала посмотреть, нет ли в кабине дизеля очередного безголового машиниста.

Вскарабкавшись по перекрученным стальным тросам, которые когда-то были лестницей, он услышал приглушенные голоса и пробормотал:

– Невероятно!

Из разбитого окна кабины на него глянуло знакомое морщинистое лицо.

– Опаздываешь, – упрекнул Чиун.

– Салют старичок, – приветливо воскликнул Мелвис, хотя в душе особой радости не испытывал. – Забавные бывают встречи на железных дорогах, правда?

Мастер Синанджу посторонился, и Каппер забрался в кабину. Римо тоже оказался там, и вид у него был весьма удрученный – по-видимому, это его нормальное состояние, решил Мелвис.

– Вы, ребята, опять намерены путаться у меня под ногами?

– Мы прибыли первыми, – заметил Римо.

– Ну да, сейчас вы первые. Уже нашли что-нибудь?

– Машиниста нет. Следов крови тоже.

– Да я вижу – вздохнул Мелвис. – Ладно, давайте я покажу вам, как работает НСБП. Идемте в сортир.

Мелвис провел Чиуна и Римо в туалетную комнату, поднял крышку унитаза и принюхался с видом знатока.

– Им давно не пользовались, – сообщил он. – По крайней мере часа два.

Вернувшись в кабину, эксперт взглянул на панель управления. Увиденное немало его озадачило.

– Приборы отражают аварийную ситуацию. Скорее всего машинист решил спасти свою задницу и выпрыгнуть. Но тогда он наверняка расшибся. Не хотите пройтись по путям? – предложил он.

– Значит, обнюхиваешь гальюн, смотришь на стрелки и делаешь выводы? – язвительно спросил Римо.

– За это я получаю хорошие баксы, – серьезно ответил Мелвис. – Идем.

Они прошли вдоль путей милю, другую, третью.

– Тела я не вижу, – проворчал Чиун.

– Очень странно, – отозвался Каппер.

– Почему странно? – полюбопытствовал Римо.

– Да потому что на таких локомотивах установлены прерыватели. Машинист каждые сорок пять секунд должен отправлять на прерыватель сигнал. Если сигнал не поступит, автоматически включится пневматический тормоз, и тепловоз остановится. Дизель шел на скорости примерно восемьдесят миль в час, значит, отсюда до места происшествия он ехал пятьдесят секунд.

Если бы машинист выпрыгнул, дизель успел бы остановиться. Выходит, он не выпрыгнул. Точка.

– Может, радиоуправление? – предположил Римо.

– Технически вполне возможно. Но мне неохота рассматривать твою версию. Понимаешь, о чем я?

– Мы занимаемся не тем, чем надо, – • сказал вдруг Чиун.

– Как это понимать, старичок?

– Мы ищем мертвого машиниста, а должны искать живого японца.

– Боже милостивый, помолчи! Я дал себе торжественное обещание не произносить ни слова о том, что было в Небраске. Не заставляй меня нарушать клятву.

– Что ж, и нынешнюю катастрофу спишем на наркотики? – осведомился Римо.

– Нынешнюю? Нет, здесь другой коленкор. Авария тут происходит во второй раз. Значит, причина в плохом состоянии полотна, или не сработало переключение стрелок, или забарахлил семафор. Все, ребята, я продолжу работу только после того, как уберут трупы. Поэтому я, с вашего позволения, пойду в какой-нибудь симпатичный мотель и всхрапну. Устал как собака.

* * *

Провожая Мелвиса взглядом, Римо обронил:

– Папочка, напомни мне, чтобы я сказал Смиту, что этого парня надо выкидывать с работы.

Чиун не ответил. Римо обернулся и увидел, что мастер Синанджу к чему-то принюхивается.

– В чем дело? – спросил Римо.

– У тебя тоже есть нос, ленивец.

Ученик потянул носом.

– Чувствуешь? – спросил его Чиун.

– Что?

– Тяжелый, вонючий запах.

– Кукурузой пахнет, – признался Римо.

– В этих местах кукуруза не растет.

– Хочешь сказать, что наш самурай прячется в кустах?

– Сейчас мы с тобой пойдем на запах и убедимся, – бросил учитель и двинулся вперед.

Римо, вздохнув, последовал за ним. Они отшагали вдоль рельсов еще милю, и тут пахнуло откуда-то сбоку. Чиун так и зарыскал глазами по сторонам, на лице его появилось выражение решимости.

Местность была совершенно ровная, и спустя какое-то время оба ассасина заметили, что в пыли просматриваются следы. Римо не мог не узнать их. Именно такие отпечатки – обувь без каблуков – они обнаружили в Мистике и Тексаркане.

– Явно следы ронина. Конечно, если только здесь не приземлился парашютист, который к тому же унес парашют с собой, – заключил Римо.

Они вошли в ореховую рощицу. На одной из полян цепочка следов прерывалась. В этом месте, похоже, кто-то взрыхлил землю. А дальше следы возобновлялись, но уже совсем другие следы! Появился абрис туфель европейского образца, с ясно различимыми каблуками. И еще множество других отпечатков.

– Ну и ну, – только и проговорил Римо.

– Здесь ронин снял с себя облачение, – пояснил Чиун. – Взгляни, вот совершенно ясный отпечаток до.

– Раз ты так говоришь, значит, так оно и есть. Правда, я не знаю, что такое до.

– Ты бы назвал его кирасой.

– Может, и назвал бы, если б знал, что это такое.

– До – это грудной панцирь ронина.

Кореец наступил на след с каблуком. Обувь оказалась того же размера.

– Идем, медлительный!

– Так ведь не я оплакиваю потерю ногтя.

Мастер Синанджу, сверкая глазами, обернулся к Римо.

– Ты меня оскорбил!