Оружие скальда

Славен возлюбленной Торвард —
Валькирия в битве поможет!
Славен и матерью конунг —
колдунья врагов одолеет!
Не слышала я, чтоб мужчине
за женщин пристало скрываться!
Торвард мечом не владеет —
пускай-ка берется за прялку!

Слэтты ответили коротким обвалом смеха — стихи Ингиторы не могли оставить их равнодушными. А лицо Девы-Скальда сияло счастливым румянцем — она всей душой надеялась, что в это самое мгновение у конунга фьяллей разболится живот. Но тут же на ум ей пришел Эгвальд, и душу затопила волна сострадания и нежности, которой она еще не испытывала к нему раньше, пока он был здоров и не нуждался в сочувствии. Свет Альвхейма еще наполнял каждую частичку ее существа, и Ингитора продолжала, едва утих смех:

Злобные чары могучи —
победы лишен достойный;
но тот, в ком доблесть неложна,
удачу и славу воротит!

— Вижу я, что велика твоя любовь к конунгову сыну! — злобно глядя на Ингитору, заговорил Ормкель. — Может быть, тебе любопытно будет послушать, что думает Торвард конунг о его судьбе?

В гриднице повисла каменная тишина.

— Хотел бы я спросить тебя об этом, — спокойно сказал Хеймир конунг. Он очень хорошо владел собой. — Торвард конунг, я думаю, не был удивлен походом Эгвальда. Не так давно от руки вашего конунга погиб Скельвир хёльд, один из достойнейших моих людей. И никто из нас не знает, что послужило причиной нападения фьяллей на мирные торговые корабли. Зато всем ясна причина, по которой Эгвальд ярл хотел отомстить за своих людей. И если Один пожелал сохранить ему жизнь, может быть, мы и сумеем договориться с Торвардом конунгом. Не примет ли он выкуп за то, чтобы вернуть мне сына?

— Именно это он поручил мне передать тебе, Хеймир конунг, — ответил Ормкель. Теперь он смотрел только на конунга, словно Ингитору счел недостойной более своего внимания, но лицо его оставалось красным от досады. — Условия его таковы. Все четыре корабля остаются у нас — это добыча Торварда конунга. За самого Эгвальда ярла Торвард конунг желает получить десять марок золота. За каждого из его людей — три марки серебра.

— Эта цена не кажется мне чрезмерной, — спокойно ответил Хеймир конунг. — Если ты побудешь в Эльвенэсе еще три дня, то мои люди с выкупом за Эгвальда ярла отправятся с тобой. Но Торвард конунг должен дать время семьям прочих хирдманов, чтобы собрать серебро для выкупа. Не у всех сейчас найдется три марки.

— Торвард конунг согласен ждать, но тогда слэттам придется возместить ему содержание пленных за то время, что они проведут в Аскргорде. А что касается выкупа Эгвальда ярла, то здесь есть еще одно условие.

Кюна Аста ахнула, ожидая чего-то страшного. Даже у невозмутимого Хеймира конунга дрогнуло что-то в лице.

— Торвард конунг хочет быть уверен, что все пройдет честно, — продолжал Ормкель. — Он хочет, чтобы выкуп ему привез кто-то из твоей семьи, Хеймир конунг.

— Моя семья не так уж велика, — ответил Хеймир.

— Я! — вдруг со своего места поднялась кюн-флинна Вальборг. — Я поеду, отец. Если это нужно для Эгвальда, то я не боюсь. Я верю, что Торвард конунг не обманет нас!

В лице Вальборг горело воодушевление, окрасившее румянцем ее щеки. Люди с изумлением смотрели на нее, дивясь ее смелости и преданности брату. Но был один человек, который думал об этом иначе.

— Нет! — воскликнула Ингитора. — Поехать должна я!

— Почему ты? — горячо возразила Вальборг. — Я не знаю, что ты задумала, но еще ты не принадлежишь к нашей семье! Я должна помочь моему брату!

— Хоть я и не принадлежу к твоей семье, конунг, но это дело по справедливости должно достаться мне! — отвечала Ингитора, обращаясь к Хеймиру конунгу. Кюна Аста смотрела то на одну, то на другую со смешанными чувствами ужаса и изумления. — Ты, кюн-флинна, не раз говорила, что это я толкнула Эгвальда ярла в этот поход! А если так, то и помочь ему теперь должна я!

— Нет, отец, это должна сделать я! — Вальборг тоже повернулась к Хеймиру, и в глазах ее горела страстная мольба. Хеймир наблюдал за ней с удивлением — он знал смелый и решительный нрав дочери, но не подозревал, что ее привязанность к брату так велика. Честь рода не пострадала бы, если бы за Эгвальдом поехала Ингитора. Хеймир конунг очень ценил своего единственного сына, но не забывал при этом, что дочь у него тоже одна.

— Если бы Торвард конунг не стал возражать, то я предпочел бы, чтобы выкуп ему отвезла Дева-Скальд, — сказал Хеймир конунг, обращаясь к Ормкелю. — Поскольку Скельвир хёльд был ее отцом, ее судьба связана с этим делом не меньше, чем судьба нашей семьи.

— Мне думается, что Торвард конунг не будет против, — ответил Ормкель. Это ему и было нужно, и он был рад, что ему не пришлось самому это предлагать. — Мне думается, что любовь Девы-Скальда к Эгвальду ярлу не уступит любви его родичей. Пусть едет она.