Осада Чигирина

Платов и Ефим опешили, не зная, что ответить. Капитан подтолкнул Ефима к лестнице, и сам быстро поднялся к Гордону. Забирая у него пылающий кусок дерева, оттолкнул на улицу, подальше от двери, и плотно закрыл за собой дверь.

– Капитан, что ты задумал, капитан! – кричал Гордон, тарабаня кулаком в закрытую дверь.

– Уходите, я остаюсь. Не стоит всем вместе пропадать. К туркам у меня свои счёты, за семью и погибших товарищей.

Это были последние слова капитана Платова. Гордон толкнул Ефима к пролому в стене, и сам полез следом. Ефим кубарем покатился вниз, по крутому склону, следом за ним Гордон. Уже внизу, они увидели и услышали, как прогремел чудовищный взрыв, засыпавший камнями всю нижнюю часть Каменной горы. Взрывной волной людей отбросило к воде. Многие стрельцы и казаки тонули, не умея плавать.

Капитан Платов остался один перед бочками с порохом. В правой руке он держал горевшую головешку и с невозмутимым выражением на лице ждал гостей. Янычары распахнули двери и столпились у входа. Не зная, что это за место, и видя одинокого уруса, в офицерском мундире, обнажали сабли, и бегом спускались по лестнице, надеясь на лёгкую добычу.

– Давай, налетай, басурманские выродки. Давно жду. Нехристи.

Янычары не придали значения горящей доске в руках уруса, но когда увидели вокруг себя бочки с порохом, оторопели. Лицо Платова исказилось злобой и ненавистью. Он поднёс к одной из бочек факел и усмехнулся. От этого смеха туркам стало не по себе, и они рванули вверх, толкая один одного, пытаясь выбраться и не погибнуть. Только было поздно. В узком проходе застряли самые первые янычары, и от страха и злости, рубили друг друга, и выталкивали. Платов бросил факел на бочку, и встал. Последнее, что он увидел перед глазами, было счастливое лицо жены, в весеннем, яблоневом саду. Она махала ему руками, смеялась, и звала за собой.

Полковник Гордон и другие казаки, стоя у воды, склонили головы, понимая какую цену они заплатили за свои жизни. Геройски погиб капитан Платов, подорвав себя с турками на пороховом складе. На развалинах склада возник пожар, и в небо взмыл густой столб огня и дыма.

Небольшая горстка людей, во главе с полковником Гордоном спускалась к Калиновому мосту. Он уже был разрушен, из воды торчали сваи и балки. В реке плавали сотни солдат, пытаясь перебраться на другой берег. Одни захлёбывались, тонули, другие молили о помощи, и в этом хаосе, никто не мог ничем помочь. Гордон устало смотрел на чёрные воды Тясмина и не понимал, почему люди так себя ведут и не помогают друг другу. Ещё час назад они дрались на городских стенах, в рукопашной с янычарами, не жалея жизни, а сейчас, один цепляется за другого, и тянет на дно. Печальное и жуткое зрелище. Остатки войска были охвачены настоящей паникой.

Гордон пытался кричать, взывать к милосердию, только никто его не слушал. Каждый как мог, плыл, цепляясь за доску, и при этом топил товарища. Люди в панике утратили боевой дух, веру в победу, в свои силы, и бесславно тонули.

Янычары появились за городскими стенами и принялись из пушек стрелять по воде. Бомбы рвались, одна за другой, убивая беззащитных людей. Взрывной волной полковника Гордона бросило в реку, и Ефим, побежал за ним, прыгнул в воду, и схватил за воротник. Ещё несколько человек вошли в воду и, поддерживая Гордона, стали медленно грести руками на другую сторону Тясмина.

В холодных, мрачных водах, тонули стрельцы и казаки, не успевая уцепиться за доски. Сотни людей барахтались в воде, и захлёбываясь шли на дно. Ефима била по ноге сабля, и он кое-как грёб, повернув голову Гордона лицом вверх. Полковник был без сознания, и не подавал признаков жизни. Казак слабел, так как потерял за день много крови, и, сжимая зубы, высматривал берег. Тясмин не глубокая река, но с сильным течением. И на середине реки, храбрецы едва не захлебнулись. Возле берега росли деревья, и Ефим показал остальным, куда надо грести, чтобы ухватиться за ветки. Только он не знал, что возле самого берега водоворот, который может затянуть на дно. Красные грозди калины, свисали и едва касались воды. Ефим ухватился за крупную ветку и потянул на себя. Дерево нагнулось, но не сломалось. Казак толкнул полковника ближе к берегу, и смог перевести дыхание, удерживая ветку одной рукой. Раскачивая ветку, он попытался достать до дна. Только илистый берег резко обрывался и уходил на дно, тянулся к середине реки, и затягивал к водовороту. Что же делать?

В темноте он увидел, как кто-то с берега тянет длинную доску. Ефим, не веря своим глазам, схватился и с трудом выбрался на берег. Уже лёжа на животе, он подполз к воде, схватил полковника за волосы, чтобы попытаться вытащить. К нему подбежали запорожские казаки, и только тогда, им удалось поднять и вытащить из воды Гордона. Уложив полковника на спину, ему тут же стали делать искусственное дыхание, чтобы привести в чувства. Полковник застонал, закашлялся, и стал выплёвывать воду. Ефим упал рядом на спину, и раскинул на радостях руки в стороны.