Осада Чигирина

– Не так давно я был одним из вас, и так же носил кандалы и цепи. Защищая Чигирин, был ранен, попал в плен. И каково это, знаю по собственной шкуре. Туркам нужны смелые воины, готовые сражаться в войске султана, и освобождать нашу землю. Кто готов стать в строй, снять кандалы, получить оружие, выходите, не бойтесь. Вас ждёт вкусная и сытная еда, крыша над головой, жалованье, и возвращение домой. Скоро турецкое войско направится на Украину, в помощь, нашему гетману Юрию Хмельницкому.

Он замолчал и, сужая глаза, внимательно смотрел на людей. Никто не шевелился и не хотел выходить. Лицо казака покраснело, и он опустил правую руку на рукоять сабли.

– Чего молчите? Или не хотите домой вернуться?

– Больно всё просто у тебя получается, мил человек. Турки снимут кандалы, накормят, ещё и саблю выдадут.

Из строя вышел среднего роста казак, в грязной рубахе до колен, и, переминаясь с одной ноги на другую, смотрел на сытого казака.

– Ты бы рассказал о себе, прежде чем звать на службу, – сказал невольник. – За какие такие заслуги, с тебя сбили кандалы? Одели, обули? Вон сапоги блестят, как будто их салом смазали.

– Иван Спиридонов, казачий сотник, родом с Левобережной Украины, родился на хуторе Степное, – ответил тот, и набычился. – Ну, братцы, выходи, и айда в баню. С дороги, небось, устали, голодные.

Из дальних рядов вышли три человека, и замерли.

– Другое дело, братья, видите, есть неглупые люди, готовые воевать и хорошо жить. Веселее, не бойтесь.

К невольникам подошли два кузнеца и тут же сбили кандалы. Один из них повернулся к людям и закричал; простите братцы, не могу, нет сил, от мучений. Жена у меня, детки малые, ждут кормильца домой.

Толпа неодобрительно загудела, послышались крики и возгласы: предатели, злодеи, будьте прокляты. Ефим неожиданно для Кондрата выбежал на середину, и, перекрикивая остальных, закричал: братья, знаю я этого Ивана, воевал вместе с ним в Чигирине. Славный был воин, только предал он всех нас, и поэтому турки взяли его к себе. У него руки по локоть в крови, таким не будет пощады на Родине. Не слушайте этого злыдня, предавшего свой народ, и веру. Кто встанет под знамёна янычар, того люди проклянут.

Иван Спиридонов побагровел от злости и выхватил саблю. Толпа двинулась на казаков, гремя кандалами, и голося проклятия. Кондрат успел подскочить к Ефиму и толкнуть назад, в толпу, пока вражеская сабля не раскроила молодому парню голову. Спиридонов с казаками попятился назад, выхватывая пистолеты, под защиту турок. Двух кузнецов толпа затоптала, и вот-вот могла добраться до предателей. Отряд янычар, словно ураган, выскочил из ворот башни, с криками и гиканьем ринулся на бунтовщиков. Началась страшная мясорубка, гремели ржавые кандалы, люди падали замертво, но не переставали напирать на турок. Одного янычара на лошади смогли свалить, и забрать оружие. Только когда прозвучали оружейные выстрелы, и запахло порохом, толпа в оцепенении замерла. Пятерых невольников застрелили, ещё троих зарубили саблями. Турки встали цепью и теснили людей к стене. Ефима, как посеявшего смуту, среди рабов, янычары вывели из строя, и погнали нагайками в конец двора. Там открыли глубокую яму, и бросили вниз. Ефим не успел слова сказать, падая, ударился головой, обо что-то твёрдое, и потерял сознание.

Очнувшись, он обнаружил, что в яме не один, вокруг много людей. Кто-то стоял, другие лежали на грязной, вонючей соломе, и стонали. В полутьме, едва различая силуэты людей, Ефим, упёрся спиной в стену и поднял голову. До края ямы не дотянуться. Слишком высоко. И ночью выбраться не удастся. От отчаянья он присел, и вытер рукой рассечённый до крови лоб. Запах человеческих испражнений, грязи и нечистот, доводил до рвоты. Ефим снова поднял голову, когда, кто-то толкнул его вбок. Он оглянулся, и увидел обросшего густой щетиной узника. Трудно было понять, кто это такой. Молодой парень, или древний старик. Ефима поразили глаза незнакомца, голубые и ясные.

– Не захотел к туркам? – спросил незнакомец, мягким голосом.

В ответ Ефим отрицательно покачал головой.

– Что там случилось? Мы слышали, что наверху идёт стрельба.

Ефим рассказал о том, что произошло, и вздохнул.

– Не печалься, парень, мы все здесь из одной чаши пьём горькую. И не видно конца мучениям. Давно с Украины?

– Не так и давно, – ответил Ефим, и покосился на остальных.

Люди потянулись к нему, в надежде услышать новости, узнать о родных местах. Через минуту Ефима окружили в плотное кольцо, и каждый пытался задать вопрос. Ефим растерялся, и крутился на месте, как юла, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Не успел он и двух слов сказать, как турки открыли яму, и показалась длинная лестница. Люди замолчали и со страхом смотрели вверх.

– Эй, новенький, вылезай, – закричал Иван Спиридонов, заглядывая в яму, и воротя нос, от зловоний. – Поговорим с тобой, по душам.

– Держись парень, – сказал старик, и похлопал по спине Ефима.