Осада и оборона крепостей. Двадцать два столетия осадного вооружения

За этой речью последовали долгое ворчанье и шепот, а вожди с нетерпением поглядывали друг на друга.

Самый уважаемый из них, приблизившись, произнес в свою очередь следующее: «Сигильд, слова твои справедливы; но действие, которое ты и твои сотоварищи предпринимаете в данный момент, оскорбительно и наносит удар по свободе жителей долины. Ты продемонстрировал перед нами воображаемые угрозы с целью остаться на этой возвышенности под предлогом защиты наших семей, но на самом же деле для того, чтобы отделиться от нас и действовать так, как вам заблагорассудится. Скажи нам, кто будет содержать вас и заботиться о вашем скоте, пока вы будете оставаться наверху при своем оружии, ожидая какого-то врага, который, может быть, вообще никогда не появится? Будучи единственными хозяевами моста и этих двух водных потоков, вы сможете, если захотите, воспрещать жителям долины заниматься охотой в лесах, которые простираются за этим лагерем, и рыбной ловлей в верхнем течении, где она лучше всего. И тогда мы окажемся зависимыми от вас. Если собрание сочтет желательным усилить оборонительные сооружения лагеря, каждый житель долины выполнит свою часть работы – и вы сами вместе с остальными. Если будет необходимо защитить святилище – каждый, кто в состоянии носить оружие, должен встать в ряды воинов; ибо все в равной мере заинтересованы в защите своих семей, в отражении врага и в том, чтобы предотвратить оскорбление нас и наших святынь. Тогда идем вместе с нами в лагерь; мы подумаем над всем, что касается интересов племен, и вам, как и нам самим, останется только подчиниться результату этого размышления. Что же до новичков, то, если они просят у нас убежища, вы знаете, что им не будет в этом отказано; но им придется соблюсти условия, накладываемые на иностранцев, желающих жить вместе с нами. Более того, нам надо будет посоветоваться с овитами» (см. далее – тоже друиды. – Ред.).

Оттолкнув назад Сигильда, который готовился дать ответ, первый воин, так дерзко высказавшийся до этого, подошел к краю моста перед вождями и, разведя руки в стороны, заявил: «Никто не пройдет; вся эта говорильня бесполезна; возвращайтесь по домам; мы будем владеть лагерем».

При этих словах раздался гром тысячи голосов, и, несмотря на все усилия вождей удержать людей, толпа мужчин из долины ринулась вперед, как стремительный поток. С обеих сторон обнажились мечи, и бряцание оружия смешалось с криками двух сторон. По всему берегу разнеслись проклятия, выкрикиваемые женщинами, и возгласы тех, кто убеждал мужчин двигаться к мосту, – все это выделялось на фоне шума и криков этой массы. Та группа, которая стремилась помешать проходу, на момент отпрянула назад с целью сосредоточиться в самом узком месте; и так как воины сгрудились на мосту, чтобы послушать, что говорят по обе стороны, а многие даже взобрались на деревянные перила, это движение от фронта к тылу внесло замешательство в тесно скучившуюся толпу, и несколько человек упали в реку.

При виде этого раздались крики, а затем мощный взрыв хохота со стороны тех групп людей, что собрались на берегу; и защитники моста, и те, кто пробивался к ним навстречу, не имея понятия о причине этого смеха, остановились и стали оглядываться назад.

Но воинов, упавших с моста в реку, стесненных своей одеждой и обремененных оружием, хотя и умевших плавать, повлекло за собой течение – с быстротой, возросшей из-за подъема уровня воды. Их просто-напросто засосало в стремительный поток. На стороне долины были привязаны к берегу две лодки; через мгновение несколько зрителей бросились в эти челны и, гребя изо всех сил с помощью шестов, скоро спасли почти утонувших воинов и доставили их на берег.

Трое из них были без сознания; им была оказана вся возможная помощь, и их одарили самым заботливым вниманием (женщины – особенно).

В результате этого эпизода стороны перемешались; защитники моста отошли на берег и окружили симпатичного Сигильда, который с улыбкой отвечал на все задававшиеся ему вопросы обнадеживающими словами. Было видно, как он слегка пожимал плечами и вежливо покачивал головой. Вооруженная борьба отныне была невозможна, и боевые кличи сменились на смех. Одна более плотная группа, состоявшая из членов обеих партий, вела оживленную дискуссию вдоль одного из перил моста, когда один из жителей долины, на которого, похоже, было обращено внимание окружавших его людей, ловко взобрался на перила и, привязав свой щит к плечу, прыгнул в реку.

Скоро он появился на поверхности воды и, демонстрируя энергию и ловкость, добрался до берега у подножия скалы.