Осечка-67

Раиса Семеновна. Господи, товарищ Антипенко! Товарищ зам. директора по режиму! Вы как здесь оказались?

Антипенко. Знаете… я так хотел посмотреть… из чувства солидарности.

Парень. Какая солидарность?! Сам же меня подбил.

Колобок. Будешь врать – живым не выйдешь. Сам знаешь, какая обстановка. Почему ты опять сюда забрался?

Парень. Меня Семен Остапович подбил – давай, говорит, я покажу один ход – его не охраняют.

Керенский. Зачем?

Парень. Там монеты лежат в золотой кладовой и драгоценности – сейчас никому дела нет, а то потом набегут…

Раиса Семеновна. Все, что угодно, только не это! Я не верю. Семен Остапович имеет недостатки, но он коммунист и заместитель директора по режиму. Его к нам назначили из КГБ. Нет, это исключено!

Антипенко. Это исключено! Я шел, чтобы разведать вход через кухонную дверь. Вы же знаете. Я думал, что там открыто.

Колобок. Зачем?

Антипенко. Именно потому, что я коммунист. У меня была беседа с товарищами Крыленко и Дыбенко. Они там, на площади. Ситуация сложилась критическая. Пора открывать Съезд Советов, а Зимний до сих пор не взят. И никакой связи со Смольным. Или мы берем дворец сейчас, или весь мир будет над нами хохотать… И лично над Леонидом Ильичом.

Парень. А зачем мне про монеты говорил?

Антипенко. А я вообще не знаю, зачем ты за мной увязался.

Керенский. Если не врет товарищ зам. директора по режиму, значит, вы должны были проверить, открыта ли дверь, охраняется ли она?

Коган. Они к лестнице повернули, когда я закричал.

Парень. А мне сказал – скорей, сказал, там золото брать будем. В кладовой.

Керенский. И когда же последний штурм?

Антипенко. Ждут танков. Ждут броневик – его с площади перед Финляндским вокзалом перегоняют.

Керенский. Все ясно. Запереть их в его кабинете. Там решетки на окнах?

Раиса Семеновна. Разумеется.

Пленных заталкивают, закрывают дверь.

Александр Федорович, скажите, на самом деле – он в кладовую лез или из идейных соображений пошел в предатели?

Зося (слабым голосом, с койки). Раиса Семеновна, а разве вы когда-нибудь замечали у него идейные соображения?

Раиса Семеновна. Он всегда очень ярко выступал на собраниях.

Зося. Ярко? И никогда не врал?

Раиса Семеновна. Боже упаси. Он же ветеран!

Зося. Значит, он сейчас соврал впервые в жизни.

Раиса Семеновна. Как?

Зося. Броневик, который стоит перед Финляндским вокзалом, сделан из мрамора и у него нет колес. Так же как и Ленин, который с него говорит уж пятьдесят лет в любую погоду.

Керенский присаживается на край койки Зои и берет ее за руку.

Керенский. Больно?

Два раза громко бухают пушки защитников.

Зося. Нет. Ты иди, Саша, ты там нужен.

Керенский. Я хотел бы остаться здесь навсегда.

Зося. Не говори глупостей. Ты – премьер-министр. У тебя ответственность. Сколько времени?

Керенский. Они опоздали уже на два часа.

Тем временем выстрелы становятся все чаше, шум боя кипит у самых дверей, туда устремляются Коган с Раисой Семеновной, там уже скрылся Колобок.

Керенский. Прости, моя хорошая.

И он тоже пропадает в криках и шуме боя. А радио продолжает говорить.

Голос диктора. И вот завершается праздничный день. Еще минута-две, и погаснут прожектора. Уже затихает схватка. Зимний взят! Революция в очередной раз победила. Через несколько минут мы включим наши микрофоны в Смольном, где состоится открытие Съезда Советов, на котором выступит Владимир Ильич Ленин.

Вступает музыка.

И на фоне музыки отдаленное «Урррааааа!». Еще одна волна…

Изнутри, из кабинета Антипенко, отчаянный стук.

Раиса Семеновна. Может, мне его выпустить?

Зося. Вы думаете, что он вас за это пожалеет?

Раиса Семеновна. Я все равно хочу задать ему один вопрос.

Зося. А я пойду туда…

Раиса Семеновна. Не смей. Раненых они, может быть, не тронут.

Она открывает дверь в кабинет Антипенко, и тот вырывается наружу.

Антипенко. Испугалась? Струсила?

Зося поднимается и идет к открытой двери.

Раиса Семеновна. Я хочу вас спросить, Семен Остапович. Все-таки не первый год я работаю с вами…

Антипенко (отталкивая ее). Только быстро. Меня ждут!

Раиса Семеновна. Ведь у вас было партийное задание. Задание защищать вместе с нами Зимний дворец. Почему вы сбежали? Получается, что вы совершили преступление против партии?

Антипенко. Идиотка! Бывают разные поручения. Бывает поручение, от которого блевать хочется. А бывает, от которого крылья вырастают.

Раиса Семеновна. Значит, если в золотую кладовую или через окна лазить – это с крыльями?

Антипенко. Я выполнял задания товарища Антонова-Овсеенко.

Раиса Семеновна. И все же я не понимаю…

Антипенко. Заткнись, сионистка проклятая!