Осень Эрде

Пахарь кинул страннику обойму. Тот уже хотел вставить ее, как что-то заставило приглядеться повнимательнее. Он выщелкнул один патрон и вместо ожидаемой свинцовой головки на конце увидел какую-то плоскую желтую блямбу.

- Эй! Какое дерьмо ты мне даешь?

Пахарь, казалось, с удивлением уставился на руки Блейда, потом произнес:

- Ишь, глазастый какой, высмотрел... - Потом обратился к товарищу: Что, дать настоящую?

- Давай, чего там...

- Ну, вот тебе, коли углядел все-таки.

Вторая обойма оказалась боевой. Блейд вставил ее, передернул затвор и направился вместе со своей тройкой к шоссе.

* * *

Дорога была окутана утренним туманом. Где-то на другой стороне, думал странник, устроились Ткач и компания. Деревья и кусты за широкой асфальтовой полосой были едва видны в белесом мареве. То ли в лесу тумана было меньше и он растекался по открытым местам, то ли там просто было не так заметно...

Он не успел обдумать эту сложную метеорологическую проблему, когда откуда-то слева, постепенно нарастая, послышалось урчание автомобильного мотора. Пасечник одними губами произнес:

- Приготовились...

И тут с обеих сторон посыпались сухие, как горох, автоматные очереди.

Мгновением позже неясной тенью из тумана выплыла машина. Пули стучали об ее металлические борта, взрывались осколками стекол, свистели воздухом в шинах. Автомобиль понесло боком к тому месту, где лежал Блейд.

Все уже должно было кончиться, когда Пасечник крикнул:

- Пошел, скорее... чего Мельник ждет...

Блейд сбросил предохранитель, единым движением выпрыгнул на асфальт, сделал несколько шагов.

Он не сразу увидел человека в полицейской машине, который лежал, свернувшись под приборной панелью. Возможно, тот еще был жив: тяжелая масса двигателя должна была защитить его от прямых попаданий. Что-то заставило странника оглянуться; его напарник все еще не появился. А из-за поворота дороги выезжало нечто огромное, казавшееся еще больше из-за размытых в тумане очертаний.

Инстинкт заставил его упасть, слиться с серым покрытием дороги, вжаться в него; через секунду вокруг вспарывали асфальт очереди крупнокалиберных пулеметов. Когда огонь перешел на заросли, Блейд по-пластунски пополз к кювету. Целая вечность прошла, прежде чем он наконец оказался там.

Смертельный свинцовый дождь стриг сучья и ветки, засыпая его мокрой листвой, сорвать которую оказалось не под силу ветру.

Казалось, откуда-то издалека донесся крик Пахаря:

- Отходим!

Спасительная опушка была все ближе и ближе, когда Блейд ощутил рядом с собой что-то мягкое. Под ворохом листьев и веток лежал Пасечник. Он был без сознания; волосы слиплись от крови, лицо - белее полотна. Блейд ухватил его за ворот куртки и потащил за собой. Очереди ревели и грохотали где-то вдалеке.

Он еще смог вытащить тело на поляну, где обе тройки разделились, однако дороги обратно не знал. Пасечник в себя не приходил, но и хуже ему, вроде бы, не становилось. Осторожно ощупав голову раненого, странник понял, что его коллегу задело по касательной.

За деревьями показалась неясная фигура. Блейд прицелился с колена, потом с облегчением вздохнул, узнав Пахаря. Тот шел, скривив губы и как-то странно придерживая левой рукой правую.

- Пасечник... Что?..

- Контузия. Довольно сильная, но кости все целы.

- А с той стороны?

Блейд не сразу понял, о чем идет речь.

- Никого...

- Плохо... значит, еще трое... А сам-то ты как, цел?

- Цел. Нам еще повезло, что полицейские не полезли в чащу.

- Это точно.

Пахарь подошел поближе; рукав его клетчатой куртки от локтя и ниже был весь в крови. Она капала на землю с безжизненно согнутых пальцев.

- Что у тебя?

- Навылет. Кость, вроде, не задета. Поможешь?

На поясе Пахаря болтался нож - им Блейд срезал рукав куртки и рубахи. На них хозяин смотрел с сожалением (как потом выяснилось, он очень гордился своим клетчатым одеянием).

В рюкзаке нашелся бинт. Его странник разделил на две части, примерно равных; одной он туго стянул руку Пахаря и перевязал се, второй обмотал голову так и не пришедшего в себя Пасечника.

- Дотянешь?

- Дотяну.

Блейд взвалил тело себе на плечо и медленно побрел вслед за раненым товарищем.

* * *

Известие, что погибли трое, повергло террористов в шок. Трезвость мысли сохранил, похоже, только командир. Он быстро осмотрел рану Пахаря и, видимо, не найдя в ней ничего заслуживающего внимания, отправил его в землянку. Голова Пасечника встревожила врача гораздо больше. Приказав Блейду крепко держать контуженного, усевшись на нем верхом, Доктор облил руки жидкостью, крепко пахнущей спиртом, и принялся ощупывать череп; потом, намочив тем же составом чистую тряпицу, стал промывать рану. Пасечник задергался, но Блейд держал крепко.

Закончив эту варварскую операцию и наново забинтовав раненому голову, командир сказал:

- Вот так мы здесь и живем, Инженер. Так воюем.

Блейд приподнял бровь:

- Зачем?

- Если б не было войны. Директория была бы не нужна. Поэтому и воюют... если не здесь, так в каком-нибудь другом месте.

- Я не о том. К чему вам-то эта война? Тебе, Пахарю, ему? - Блейд кивнул на раненого.

- Тут вот в чем штука-то: если войны не будет, то и мы никому нужны...