Осень и Ветер

Я делаю паузу, чтобы сложить внезапные два и два. Не бывает таких совпадений. Не в тех вещах, где замешан мой отец. Теперь понятно, почему Ян чуть не душу из меня вытряс, уговаривая пойти с ним и «заценить» его новую девочку. Хоть, как оказалось, девочка новой быть совсем не желает. Разберусь с Лейлой — и вытрясу душу из этого придурка, даже если он сделал все это из добрых, блядь, побуждений.

— Ладно, я понял, Лейла. Почти хочется похвалить тебя за попытку, но, знаешь… Не пошла бы ты в жопу вместе со своим семейным планом и Великим Будущим?

Вот теперь она заводится. Вскакивает и швыряет бокал мне в голову, но не попадает, и он разбивается о стену позади меня. Немного кривлюсь, потому что несколько осколков явно отрекотшетили мне в затылок, но эта боль просто как манна небесная — отрезвляет и успокаивает.

— То, что я тебе изменила не дает тебе права вести себя, как свинья!

— Еще как дает. — Теперь я откровенно забавляюсь, а заодно прихожу в себя, потому что если сейчас не трансформирую злость во что-то менее деструктивное, то, вернувшись в зал, точно начищу Яну рожу. А ведь он, можно сказать, мой единственный друг.

— Ты лучше меня знаешь, что я пойду на все, ради семьи, — заявляет Лейла.

— Вперед, иди. У тебя всегда отлично получалось ходить по трупам, Лейла. Наверное, испытываешь изощренное удовольствие, барахтаясь в гнили.

Я почти уверен, что вот сейчас она выцарапает мне глаза, и по ее глазам вижу, что Лейла в самом деле обдумывает такой вариант. Но остается стоять, где стояла. Только нарочито громко выдыхает и тянется за сумочкой, чтобы достать оттуда сигареты. Идет ко мне, чуть виляя бедрами, с каждым шагом становясь все более желанной и омерзительной одновременно. Подносит сигарету, демонстративно дожидаясь, пока я достану зажигалку и подкурю. Лейла явно недовольна, что сейчас у меня другая, а не та, которую она подарила на наш первым Новый год вместе.

— Я ее выбросил, Лейла, как и все, что связано с тобой. Сделай одолжение: передай отцу, что мои дела в порядке и я не бедствую на нищенскую государственную зарплату.

— В пятницу День рождения твоей матери, не забыл?

Молча жду, что последует дальше. Плохим б я был сыном, если бы забыл день рождения той, что меня родила. Хоть вряд ли любила.

— Будет большой праздник в «Оазисе». Начало в восемнадцать ноль ноль. Я заеду за тобой в пять. Ты должен там быть, Наиль, и ты там будешь: либо добровольно со мной, либо с мешком на голове в компании телохранителей твоего отца. Даже не знаю, каким нужно быть упрямым ослом, чтобы выбрать второй вариант.

Я буквально несусь прочь, на ходу разбрасываясь отборными матами. Делаю это на родном языке — почему-то так привычнее, да и проходящие мимо люди лишь оторопело смотрят вслед, не испачканные грязными словами.

Она не угрожала: мы оба это знаем. И мои планы поздравить мать утром, выманив на безопасную территорию, накрываются гребаным медным тазом.

Глава восьмая: Ветер

Я не возвращаюсь в зал, потому что слишком взвинчен, чтобы находиться в обществе людей. Бешенство разъедает меня, как коррозия, плавит кожу, словно пергамент. Я почти уверен, что на рубашке вот-вот проступят обугленные дыры.

Ловлю первое же попавшееся такси и еду домой.

Я ничего не хочу.

Мне никто не нужен.

Я выжженная земля, пустая оболочка, внутри которой остались лишь обугленные кости надежды на счастье с женщиной, которую, как я думал, подарила мне судьба. И даже то, что сегодняшняя встреча порядком разрушила ее образ, в глубине души я понимаю, что другой такой мне уже никогда не найти. А на меньшее я не согласен.

Я прошу высадить меня около ближайшего ночного супермаркета и, как призрак, брожу среди полок, сгребая в корзинку с продуктами фрукты и сладости. Покупаю сигареты, в очередной раз «поздравляя» себя с тем, что попытка завязать благополучно провалилась.

Уже на улице, стоя под козырьком, размышляя, стоит ли бежать под проливным дождем или переждать, достаю телефон и пишу Осени: «Ты спишь?» Жду даже больше, чем собирался, минут пятнадцать точно. Ну конечно она спит в час ночи. Не каждый же день у нее неприятная мешающая уснуть встреча.

Наплевав на все, бреду домой под дождем. Холодная вода льется за шиворот, бумажный пакет предательски раскисает в руках, так что последние метры я практически бегу. И уже в лифте чувствую легкую вибрацию в кармане. Телефон чуть не выскальзывает из мокрой ладони, и я размазываю капли по экрану, пытаясь открыть входящее сообщение от Осени: «Еду домой. Как твои посиделки с приятелями? И, кстати, что за клуб? У меня, считай, профессиональный интерес».