Осень и Ветер

— Не хочу уходить, — говорит Лейла расстроенно. Не фальшивит.

— Могу вызвать тебе такси.

— Смеешься? Водитель ждет у подъезда.

Не совсем приятная новость. То есть, совсем неприятная. Прекрасно, теперь ее семья будет знать, что она провела у меня ночь. Возможно, она сделала это не нарочно, как и возможно обратное. Но какой смысл спорить сейчас?

— Тебе нужно встретиться с отцом, Наиль, — говорит Лейла уже немного другим тоном. Деловым что ли. — У него проблемы со здоровьем. Рано или поздно, но пора вспомнить о своих корнях и о том, что ты — единственный наследник. Хочешь или нет, но все это станет твоим и чем раньше ты начнешь вникать в семейный бизнес, тем лучше. Родители любят тебя, им больно видеть на что ты размениваешься.

Я буквально расплющиваю сигарету о пепельницу, поворачиваюсь и смотрю на женщину, с которой провел ночь. Она красивая, яркая, как падающая с неба комета, но она мне больше не нужна. Она из какой-то другой жизни, она — инопланетянка на моей планете. Я пытался быть правильным и даже вежливым, но одно дело — трахнуть меня, и совсем другое — трахнуть мой мозг.

— Если ты пришла, чтобы сказать это, то пиздуй отсюда и больше никогда не возвращайся, — отвечаю жестко. Внутренности разрывает очередное понимание того, что меня снова пытаются поиметь, словно я мальчишка, который случайно ушел играть в чужую песочницу.

— Как грубо, — морщится Лейла, отступает и скрещивает руки на груди. Она зачем-то натянула мою рубашку, но ничего сексуального в этом нет. Просто женщина, которая выглядит нелепо в том, что ей явно велико. — Я пришла, потому что хотела прийти. Потому что в отличие от тебя способна осознавать ошибки и пытаюсь их исправить. Тот поцелуй был ошибкой, и если бы ты не убежал от меня стремя голову, мы бы могли вместе с этим справиться.

— Кто сказал, что мне нужно было как-то справляться с твоей изменой? — Мне становится тесно в собственной квартире, потому что только теперь замечаю — Лейла пришла не одна. Эта женщина притащила с собой целый ворох обид прошлого, и сейчас они стремительно заполняют собой все свободное пространство. — Я не простил тебя тогда и не прощу сейчас. Я не забуду, Лейла. Никогда. Даже если ты будешь проводить тут каждую ночь.

По глазам вижу, что мои слова ей не по душе. Но мне-то какое дело? По крайней мере в этом я с ней честен, а она снова пытается перетянуть меня на свою сторону правды.

— Было глупо думать, что ты повзрослел! — взрывается Лейла.

А я просто усмехаюсь. Я-то повзрослел, а вот она осталась все той же капризной девчонкой. Все сломанные игрушки нужно починить — и никаких компромиссов. А я и есть та самая сломанная игрушка, заводной щеночек, который отказывается шагать в нужную сторону.

— Дверь захлопывается, — говорю с безразличной улыбкой ей вслед.

Слышу возню, шум падающих предметов, выкрики о том, что я придурок, баран и осел, а через минуту — громкий хлопок закрывшейся за ней двери.

Спать уже не ложусь: брожу по квартире, навожу порядки после бурного ухода Лейлы. Я люблю порядок: каждая вещь должна быть на своем месте, а если она по какой-то причине не там, где нужно, педант во мне начинает ворчать.

Делаю повседневные дела на полном автомате: душ, завтрак, кофе в термос, пара яблок в сумку.

И впервые за чертову кучу времени еду на работу на машине. Сегодня даже сама мысль о физическом контакте вызывает боль, а в утренней давке в метро это неизбежно.

Но по пути на работу заезжаю в книжный, потому что сегодня должен был приехать мой экземпляр «Поющих в терновнике». Теперь уже нет никакого смысла в этой книге, но я должен ее забрать. Приезжаю чуть заранее, поэтому еще пару минут жду, пока придет хозяин и мы вместе заходит внутрь.

— Сейчас-сейчас, — говорит он, на ходу снимая пальто, и скрывается где-то у себя в подсобке.

Я частый гость в этом магазинчике. Люблю бумажные книги, хоть покупаю их не так часто. Видимо, чем-то понравился этому старичку, потому что он разрешает брать некоторые книги просто так, с возвратом.

— Вот, — он протягивает мне мой экземпляр книги, точь-в-точь такой, как и тот, что я оставил для Осени.

Верчу книгу в руках, зачем-то пытаясь представить, о чем думала Осень в тот момент, когда увидела мой подарок. Интересно, понравился ли ей мой выбор? Фэнтези по ее выбору мы уже читали, и я выбрал семейную драму. Которую, кстати говоря, уже когда-то читал.

— Она забрала, — говорит хозяин, почему-то сдабривая слова многозначительной улыбкой.

Уже открываю рот, чтобы спросить, какая она, но вовремя себя останавливаю. Теперь это не имеет никакого значения. Просто киваю, расплачиваюсь за книгу и иду к двери, но он все-тики кричит мне вслед:

— Красивая Осень. Теплая.

Останавливаюсь, разворачиваюсь на пятках и жадно спрашиваю:

— Какая она?

— Золотые волосы ниже локтей, зеленые глаза, маленькая такая, — хитро щурится старик. — Где мои тридцать? Отобрал бы.

Золотые волосы.

Зеленые глаза.

Маленькая и худая.

Почему-то в голову лезет лишь один образ, хоть для этого нет ни одной причины.

Ева.