Осень Локи

Я увлеченно строчила в тетради про ясень Иггдрасиль, мировое древо, на котором, согласно мифам древних скандинавов, располагалось девять миров, включая и нашу грешную землю – Мидгард. Про верховного бога Одина, его сына Тора с молотом Мьельниром, Локи, отвечавшего за двуличие, коварство и обман, и всех прочих – эту пеструю компанию связывали сложные и запутанные отношения, в которых было не так-то легко разобраться. Про чертоги Вальгаллы, расположенные в мире богов Асгарде, куда попадали после смерти воины, героически павшие на поле брани – их забирали оттуда прекрасные девы валькирии и потом всячески ублажали, прислуживая на пирах и проводя с ними ночи. Про валькирий и Вальгаллу знали, кажется, и те, кто слыхом не слыхивал ни о каких «Эддах». А вот о Фольквангре – дворце Фрейи, куда попадала вторая половина павших воинов, я услышала впервые и удивилась: куда они ей одной в таком количестве, даже если она сама богиня любви?

Я настолько увлеклась, что, услышав звонок, не сразу вернулась в реальность и даже слегка расстроилась, ведь продолжение последует еще не скоро. Конечно, можно прочитать, но гораздо интереснее послушать скандинавские мифы в исполнении Одиноковой.

Преподавательница степенно попрощалась и покинула аудиторию, но на этом приключения не закончились.

– Ты чего, Антипова, до фига умная, да? – подлетел ко мне Юрка Рябов, сдававший каждый зачет и экзамен по нескольку раз и чудом перебравшийся на второй курс.

– Да, – спокойно подтвердила я.

Никогда не понимала угрожающего пафоса этого вопроса. Что, если я и правда здесь самая умная? По крайней мере, провалами в памяти не страдаю и не сразу забываю выученное, освобождая место в голове для новой порции знаний. Веселее подобной претензии лишь любимый совет некоторых родителей: «Не умничай!» В чем его смысл, спрашивается, – оставайся дураком?

– Теперь из-за тебя какие-то стишки дурацкие учить! – продолжал возмущаться Рябов. – Ну ты и ботаничка, заучка несчастная!

– В школу ходить родители заставляют, и то только до девятого класса. А в институт поступают взрослые люди по собственной воле, – назидательно заметила я. – Никто тебя тут не держит.

– Много ты понимаешь! – фыркнул он. – Это девчонки поступают, чтобы замуж побыстрее выйти, а нам, парням, надо от армии косить. Приходится тут с вами фигней страдать.

– Страдал бы фигней в другом месте!

– В другие места физику с математикой надо было сдавать, – посетовал Юрка. – А я только литературу с историей потянул.

– Вот и учи стишки, – припечатала я.

Отчего-то мне было не страшно, а весело. Мысленно я еще находилась там, в суровом и жестоком, но таком привлекательном мире северных богов.

Рядом с нами нарисовался Пашка, и Рябов сразу сник.

– Отвали, Рябой, – проговорил Торопов вроде бы без угрозы в голосе, но Юрка взглянул на него и решил промолчать. – Настя спасла честь нашего курса, ясно?

Юрка закатил глаза, но все же предпочел послушаться и отвалить. Больше желающих предъявлять мне претензии не нашлось, тем более в ненавязчивом присутствии Торопова.

– Насть, можно тебя на минутку? – галантно поинтересовался он.

Я вопросительно глянула на Ленку, и она кивнула мне ободряюще: не теряйся, мол! Я обреченно поплелась за Пашкой к выходу из аудитории.

Мы отошли к подоконнику, на котором бурно колосилась какая-то трава в длинном деревянном ящике. Я ждала вопросов о Максиме, но Торопов оказался куда дипломатичнее.

– Молодец, – похвалил он. – Здорово ты эту доцентшу с ее стишками уела!

– Разве? – слабо удивилась я, не заметив ничего подобного.

– Конечно! Она нас хотела дурачками выставить, а ты не позволила.

– Ну спасибо, – усмехнулась я, подозревая подвох.

Однако его так и не обнаружилось.

– Ладно, давай, увидимся, – бросил Пашка и потопал вниз по лестнице.

Я пораженно смотрела ему вслед. Ни вопроса о Максиме, ни намека на вчерашнюю встречу! Торопов – прирожденный стратег. Кажется, я его недооценивала.

– Что он тебе сказал? – подлетела ко мне сгорающая от любопытства Ленка.

– Ничего особенного, – ответила я. – Похвалил.

– Не хочешь говорить – ну и не надо, – обиделась подруга.

Я вздохнула. Вот так всегда: скажешь чистую правду – никто не поверит. А наврешь с три короба – строго наоборот.

– Бежим, – спохватилась она.

– Куда? – не поняла я.

– В библиотеку, а то не достанется! Или рванина какая-нибудь.

Одинокова все же с недовольным видом назвала учебник по зарубежной литературе Средних веков, которым можно было обзавестись на всякий случай.

– Но учтите, – предупредила она. – Если на зачете увижу, что вы пересказываете параграфы, сможете получить максимум три балла.

Многих это вполне устраивало, поэтому курс дружно рванул в библиотеку, только мы с Ленкой подзадержались и оказались в самом хвосте.

– Ребята, не волнуйтесь, – успокаивала нас библиотекарь. – Учебников на всех хватит.

Уже подходила наша очередь, когда передо мной вдруг технично ввинтился Рябов.

– Ты куда? – возмутилась я.

– А мне занимали, – нахально отозвался он. – У меня тут знакомые стоят.

– У нас тут все знакомые!

– Ничего не знаю! Петров, я занимал? – поинтересовался он.