Осень матриарха(СИ)

Но матушка Диамис! Не говоря о перевесе слабого пола, который приключился благодаря включению её в клику (то была моя попытка скаламбурить перед лицом лэнской чрезвычайки), она ну совсем не подходила к роли. "Не верю", - вскричал бы ваш кумир Станиславский. Но с другой стороны, именно это самое и говорило в её пользу: умение мимикрировать. Плюс то, что Вселенную она покоряла не как Эррат, но вслед за мужем-археологом, не боялась ни диких мест, ни полудиких лошадей, ни необъезженных хунхузов. Среди памяток, которые мне приходилось драить, была огромная маска девятиглавого бога войны Сульдэ-Тенгри.

Надеюсь, мои обильные размышления на лице не отразились. Но и притворяться никому из нас четверых не пришлось.

- Садись напротив, что уж тут аршин глотать, - скомандовала Диамис.

Я села.

- Ну что, - сказала Эррат, - есть свидетели, что хотя бы слово она держит?

Каорен молча кивнул.

А потом мы сели и поговорили. Ничего особо интересного. Что кворум соблюдён и нечет куда лучше чёта или чёрта. Что самозванства по сути не было: но кто хотел обманываться, тому давали все основания и не разубеждали. К тому же цели свойственно добела отмывать средства, хотя в данном случае она заключалась лишь в том, чтобы достичь места назначения легко и невредимо. И победителей вообще не судят.

- Стало быть, тебе необходимо одержать победу, и впечатляющую, - заключила Диамис. - Тогда наш разговор сведётся к пустой риторике.

- Пустой? Некие телесные повреждения необратимы, - ответила ей Эррат. - Хотя кое-кто именно на них западает.

Для чего я так поступаю, именно подставляюсь под пулю или меч - они понимали прекрасно. Уже вовсю гулял среди жителей столицы слух, что Ханберт бы и не числил переговорщика заложником (тем более даму), но иначе штурма не избежать. А любой штурм оставит после себя одни трупы. К тому же, коли заложника придётся показательно застрелить, руками Хана исполнит приговор сами-знаете-кто. Не в первый раз одно прикрывается другим. Также и в осаждающей армии вовсю муссировались толки, что главковерх Лон обменял родственницу за город, не понимая, что города-то он в любом случае не получит. Придётся обращать в пыль каждый камешек в каждой стене, не говоря уж о святыне Кремника. "Положим, наш верховный не вник, что никакие титулы и звания Ханберта не остановят и нашу Та-Циан не защитят, - добавляли некоторые. - Британское воспитание, что с него взять!" "А что валят на Братство, - продолжали другие, - то это для одной проформы. Закон - не помеха милосердию, тем более свой собственный".

- Кто там держит дивизию вместо меня? - помню, спросила я.

- Полковник Ной Ланки, - ответили мне. - Ему доверились, к тому же он ваш побратим.

А побратим обязан мстить за посестру. Что при этом выдвиженце Лона за старшего остался Керм, не знают и не догадываются. И, значит, не понимают, что отвечать придётся не Лэн-Дархану. Платить за мою смерть будет самолично Лон и до кучи Марэм, который в интриге тоже замешан. Уж последнему-то жалеть меня и обманываться по поводу моей доли вообще несподручно.

Итак, есть два предлога, чтобы мне умереть, как говорят комиссары красноплащников, агитационно. И при большом стечении народа. Другое дело, что не понять, какой из них истинный, а какой - для пристяжки.

Но при любом раскладе мои люди в Сердце всех Сердец не войдут и гнать их на приступ будет некому. Ибо город будет омыт и освящён моей гибелью.

Мальчишки хором вздохнули и умостились поудобнее.

- Но вот что вам точно не покажется нудным, - улыбнулась Та-Циан. - Эта компания взялась перебирать способы моей казни. Почти как в книжке Соловьёва про Ходжу Насреддина, читали?

Рене кивнул, Дези удивлённо поднял брови. И она взялась представлять в лицах.

- Как получится пристойнее? - подумала вслух Эррат. - В самом деле расстрелять? Прилично воину.

- Меня уже расстреливали, и безуспешно, - ответила я. - Впрочем, можете попробовать. Чем чёрт не шутит.

- Если удавить, - раздумчиво предложила Диамис. - Умелец проделает почти без боли, даже с оттенком лёгкой эротики. И обратный ход легко можно дать. Хотя нет, не зрелищно.

- Зрелищно - это когда на колесе поднимают, - вмешалась Эррата Милосердная. - И этнологично в придачу. А кости можно и не дробить. Вот разве тогда народ навалится и спасёт некстати.

Словом, типичный интеллигентский мозговой штурм, который продолжался, покуда Каорен не сказал:

- Не забудьте, что в сознании широких масс высокая Та-Циан в какой-то мере представляет Братство. А как уходят из Братства те из Высоких, кто положил перед Советом именной силт? Он чужой руки да своего клинка, которым опоясаны. И это самый почётный и благородный конец изо всех.

Я только и подумала, что Эржебед захотел иного. Вряд ли меня можно причислить к живым клинкам Братства...