Осень матриарха(СИ)

- А что, дело говоришь, - ответила Диамис. - И честь оказана, и добрая воля проявлена, и виру с Ханберта и Лэн-Дархана брать не надо. Тут главное - сразу отнести отделённую часть как можно дальше, пока не опомнилась и назад не прибежала.

Шутка была почти взаправдашняя: с полным доверием рассказывали байку про одного благородного разбойника, что после усекновения головы встал и пошёл. Ему обещали оставить жизнь тем сообщникам, мимо которых его туловищу посчастливится пройти.

Вот такой сардонической и не очень для меня понятной ухмылкой и закончилось.

Как меня отвезли назад в замок и под замок - снова неинтересно. Дремала я от излития бурных чувств на плече Каорена. Кажется, сказала ему спасибо за Волка... Но это другая песня.

Снова потекли мирные дни, только куда более скучные, чем там, в волчьем логове.

Страх? Да какое там. Он уж точно скуки не скрашивает. Моё привычное состояние в последние... не соврать бы... полтора года. Такой вот был долгоиграющий план у нашей пары стратегов. Хотя, скорее всего, они в душе рассчитывали на блицкриг, а Керму и остальным указали крайние сроки.

У меня тоже всё было рассчитано. Не выиграю жизни, что маловероятно, - так по крайней мере посею бурю и под шумок вызволю горную столицу руками друзей. Догадывались ли мои легены, что в нерасчётливой дерзости я напоследок сыграла ими самими?

Счёт пошёл на недели. Потом на дни. Одно было хорошо: кормить меня стали прилично. Наверное, потому что Ханберт зачастил в гости. О Каорене вообще молчу - разве что спал в другом месте. Мы с ними по-деловому, на равных обсуждали проблемы гласности: как донести происходящее до всех заинтересованных лиц. В сущности, некое подобие мобильной трансляции в Динане водилось: крошечные летающие телекамеры, биомеханические голуби ... Словом, сложнейшие устройства, которые поступали из ближнего зарубежья, иначе говоря, земли Эро. Я специально обхожу вниманием технические детали: отчасти потому, что мало в них смыслю, отчасти для интриги. В любом случае по ним шёл лишь звук - телеприёмников у осаждающих практически не было, да и те - у начальства... Вру вообще-то. В "Сокровенной Легенде о Деяниях Кардинены" (это ещё одна порция целлюлозы, испятнанной типографскими знаками) описан амфитеатр для одного актёра, где акустика была как в Древней Греции, плюс ясный солнечный день, плюс то, что Керм и Нойи располагались напротив моей личной игровой площадки. Тоже неправда: на протяжении всего осадного кольца стояли мои люди, хотя не каждый из них об этом знал.

Ладно. Допустим, что действовал могучий спонтанный фактор, в Рутене сокращенно именуемый ОБС - "Одна Баба Сказала". Новость о дне и часе церемонии разнеслась с ураганной скоростью, войско не повиновалось тем офицерам, которые пытались отодвинуть его на дальние позиции. В Ставке, кстати, сообразили, что если явно дать слабину, то это сыграет на руку осаждённым, а слышать и так все услышат. А кое-кто даже увидит - чужими глазами.

И вот, наконец, мне говорят:

- Будьте начеку, гран-инэни. Завтра в шесть утра вас поднимем. Мешать вам готовиться не будем, разве что сами помощи захотите.

- Если позволите, без горничных обойдусь. Вот человека на мою саблю отыскали? - спрашиваю. Откуда возьмётся сам клинок, меня интересовало не очень. Не забывай, что с тобой имеют право сделать что им угодно, - поскольку ты вручила себя Оддисене. Изобрази исходную стойку самурая - готовность ко всему. Даже самому невообразимому. Так я уговаривала себя.

Нет, снова не страх. Азарт бывалого игрока, пузырьки игристого вина в крови. Умылась, схватила чашку неизменного кофе, нарядилась. Ещё во время вольных прогулок взяла я за гроши старинный женский наряд наездницы: от талии вниз и по бокам разрезы, верх на шнуровке - можно распустить одним-двумя движениями. Тяжёл, конечно - натуральная белая замша, хоть и тончайшей выделки. Под него, естественно, полагались полотняные рубаха и шаровары: аврат есть аврат. И боковые швы к тому же натирают.

Ну и волосы закрутила наподобие тюрбана, для чего понадобилось десятка четыре шпилек и огромный кисейный шарф.

Тут как раз постучались семеро из охраны - ни Каорена нет, ни Ханберта, всеконечно. Вывели на двор.

А там вовсе и не Налта подсёдлана. Вороной жеребец ходит кругами, тянет конюха за повод - сам не слишком высок в холке, широкогруд и тонконог, сложение сухое, голова небольшая, ноздри круглые. Грива, хоть и густая, стоит щёткой, точно у стригунка или полукровки, хвост достигает копыт. Шкура на утреннем солнце отливает не атласистым, а скорее бархатным каким-то блеском.