Осень сердца

— Миссис Шмитт сказала же тебе об этом.

— Я обычно приезжаю по вторникам, но в этот вторник мне придется поехать в Дулут. — Лорна промолчала, и Йенс продолжил: — Один парень продает там яхту.

Лорна продолжала хранить молчание. Она развешивала пеленки, а Йенс делал вид, что не смотрит на нее, но в конце концов бросил притворяться и явно устремил на нее взгляд, когда Лорна подняла руки над головой, чтобы закрепить пеленку прищепками. Ее груди, более полные, чем до рождения ребенка, отчетливо выделялись на фоне зеленого поля. За эти два года, что Йенс знал ее, губы Лорны стали еще красивее, и это было уже лицо женщины-матери, а не девушки. Ветер растрепал ее волосы, пеленку отбросило ветром на плечо, и Лорна с отсутствующим видом отбросила ее и потянулась за следующей. Йенс подумал о ребенке, который остался в доме, об их ребенке.

— Он самый прекрасный ребенок, которого я когда-либо видел, — взволнованно произнес Йенс, умиротворенный тем, что они впервые встретились втроем.

— Он будет твоей точной копией.

— Но это же неплохо, разве не так?

— И, наверное, таким же упрямым, как и ты.

— Что ж, я норвежец. — Йенс устремил взгляд на видневшиеся вдалеке деревья, встряхнул руками, словно решившись что-то сказать, но прошло еще добрых полминуты, прежде чем он наконец пробормотал: — Черт возьми, Лорна…

Она бросила на него стремительный взгляд.

— Что «черт возьми, Лорна»? Жалеешь о том, что я взяла твои деньги?

— Нет, совсем не об этом!

— а о чем тогда?

— Я не знаю. — Помолчав немного, Йенс спросил, — а твои родители знают, что ты приезжаешь сюда навестить сына?

— Нет. Они думают, что я работаю в библиотеке.

— Вот как? Значит, так все и скрываешь, продолжаешь жить по их указке.

— А чего ты еще от меня хочешь?

— Ничего, — ответил Йенс, повернулся и направился к дому. — Ничего!

Лорна отбросила ногой в сторону корзинку с бельем и бросилась за ним.

— Черт бы побрал тебя, Йенс Харкен! — Она забарабанила своими кулачками по спине Йенса. — Не смей уходить от меня!

Йенс в изумлении обернулся. Лорна с вызывающим видом стояла перед ним, уперев руки в бока, ее сверкающие гневом карие глаза были полны слез. Никогда она не выглядела более прекрасной.

— Сделай мне предложение! — потребовала Лорна. — Черт бы тебя побрал, упрямый норвежец, сделай мне предложение!

Но Йенс не собирался снова просить Лорну выйти за него замуж. Во всяком случае, пока для нее на первом месте по-прежнему будут родители, а не он. Может, она и любит его как никто, но Йенсу этого было мало.

— Не сделаю. Пока ты будешь жить по указке родителей.

— Но я не могу порвать с ними. Твоих денег не хватит нам с Дэнни на жизнь!

— Ну что ж, помирись с родителями.

— Никогда!

— Выходит, мы зашли в тупик.

— Но ты же любишь меня! И не говори мне, что это не так!

— Дело совсем не в этом. А вот любила ли ты меня?

— Любила ли я тебя! Йенс Харкен, ведь это я первой сделала шаг к нашему сближению. Надеюсь, ты не станешь это отрицать? Это я пришла к тебе на кухню! Я пришла в лодочный сарай! Я пришла в твою комнату!

— Да, все было так, пока ты не забеременела. И тогда ты попыталась скрыть ото всех и свою беременность, и нашу любовь. И до сих пор пытаешься все скрывать. Как, ты думаешь, я должен чувствовать себя в такой ситуации?

— А как, ты думаешь, чувствую себя я, тайком встречаясь со своим сыном, потому что у меня нет мужа?

— Ты так и не поняла, как тебе следует поступить, да?

— Нет, не поняла. Просто стою здесь и чувствую себя дурой!

Йенс невольно усмехнулся. Ситуация была не из приятных, но Лорна держалась молодцом, стоя на дорожке с развевающимися волосами и сверкающими глазами. Боже мой, ведь так легко было сделать три шага, обнять ее, прижать к себе, поцеловать ее глаза и сказать: «Забирай Дэнни и поехали».

И что потом? Всю жизнь лгать? Говорить людям, что усыновили ребенка, или что-то еще в этом роде, лишь бы не навлечь позора на Лорну?

Нет. Или она открыто объявит всю правду, или ему не нужна такая жизнь.

Поэтому он просто стоял и усмехался. Лорна выглядела так соблазнительно! Йенс ужасно желал ее, И она только что подтвердила, что любит его.

— Над чем ты смеешься?

— Над тобой.

— Тогда прекрати!

— Но ты же сама сказала, что чувствуешь себя дурой, так отчего же мне не посмеяться над этим?

Без всякого предупреждения Лорна запустила в Йенса прищепкой, которая, попав ему в лоб, отскочила в траву.

— Ox! — воскликнул Йенс, отшатнувшись, и потер лоб. — За что, черт побери?

— Теперь я не выйду за тебя замуж, даже если мои родители попросят меня об этом!

Йенс отступил на шаг и опустил руку.

— А поскольку мы оба знаем, что подобное никогда не произойдет, то вот мы и вернулись к тому, с чего мы начали наш спор. — Он повернулся и направился к дому. Но, пройдя несколько шагов, остановился и с равнодушным видом бросил: — Советую тебе отныне приезжать исключительно по четвергам.

Лорна швырнула еще одну прищепку, она пролетела у Йенса над плечом и шлепнулась на землю. В этот момент Лорне так хотелось причинить ему боль. Несколько долгих и ужасных секунд они с вызывающим видом смотрели друг на друга.