Осень Средневековья. Homo ludens. Тени завтрашнего дня

Строгие принципы Церкви были достаточно высоки и чисты. В рамках представлений об индивидуальной загробной жизни почитание святых было естественно и не вызывало сомнений. Позволительно восхваление и почитание святых per imitationem et reductionem ad Deum [путем подражания им и возвращения к Богу]. Равным образом следует почитать иконы, священные реликвии, святые места и предметы, посвященные Богу, поскольку все это в конечном счете приводит к Его почитанию⁸⁹. Так же и чисто техническое различение между святыми и просто блаженными^20* и нормирование института беатификации введением официальной канонизации Церковью есть хотя и внушающая опасение формализация, тем не менее не является чем-то таким, что противоречило бы христианскому духу. Церковь продолжала осознавать первоначальную равнозначность святости и блаженства, а также недостаточность актов канонизации. «Следует полагать, – говорит Жерсон, – что бесконечно больше святых уже умерли и продолжают умирать ежедневно, нежели число тех, которые канонизированы»⁹⁰. Разрешение почитания икон, вопреки решительному требованию второй заповеди, поясняется ссылкой на то, что заповедь эта была необходима до очеловечения Христа, поскольку Бог был тогда только Духом; Христос же пресек действие Ветхого Завета благодаря тому и посредством того, что явился на землю. Окончания же второй заповеди: «Non adorabis еа neque coles» [«Да не поклонишься им, ни послужишь им» (Исх. 20, 5)] – Церковь желает придерживаться неукоснительно. «Мы поклоняемся не образам, но почитаем изображаемое, то есть Бога или святых»⁹¹. Иконы нужны лишь для того, чтобы тем, кто – будучи неграмотен – не знает Писания, показать, во что следует верить⁹². Это книги для тех, кто не умеет читать⁹³, – мысль, известная из молитвы Деве Марии, написанной Вийоном для своей матери.

Femme je suis pourette et ancienne,
Qui riens ne sçai; oncques lettres ne leuz;
Au moustier voy, dont suis paroissienne,
Paradis paint, où sont harpes et luz,
Et ung enfer où dampnez sont boulluz:
L’ung me fait paour, l’autre joye et liesse…⁹⁴

Уж, бедная, стара я и не знаю,

Про что там буквы эти говорят,
Но видела я в церкви, где бываю,
Картины рая, арфы там блестят, –
И ад, где грешники в котлах кипят;
Одни мне в радость, а других страшусь…

Тот факт, что широко распахнутая книга красочных изображений предоставляет нестойкому уму по меньшей мере столько же материала для отклонения от истинного учения, сколько могло дать и субъективное восприятие Библии, никогда особенно не беспокоил Церковь. Она всегда мягко относилась к тем, кто по простоте и невежеству впадал в грех поклонения изображениям. Достаточно уже и того, говорит Жерсон, если у них есть хотя бы намерение следовать Церкви в деле почитания икон⁹⁵.