Осень в Пекине

Щеки Дидиша вспыхнули красивым ярким румянцем, а взгляд устремился куда-то поверх головы Анжеля. Для этого ему пришлось очень неудобно запрокинуть голову. Анжель засмеялся. Он подхватил Олив под мышки, приподнял и расцеловал в обе щеки.

— Вот так, — сказал он, поставив девочку на место. — Теперь мы в самом деле друзья. Давай лапу.

Дидиш нехотя протянул ему свою грязную ладонь, потом заглянул Анжелю в лицо и перестал хмуриться.

— Вы пользуетесь тем, что вы старее меня. Но мне плевать, — сказал мальчик. — Все равно я целовал ее до вас.

— Поздравляю, — сказал Анжель. — У тебя отличный вкус. Ее очень приятно целовать.

— Вы тоже едете в Экзопотамию? — спросила Олив, чтобы сменить тему разговора.

— Тоже, — сказал Анжель. — Я буду там работать инженером.

— А наши родители — исполнительная бригада, — с гордостью проговорила девочка.

— Это они будут делать всю работу, — пояснил Дидиш. — Они говорят, что инженеры без них ничего не могут.

— Они абсолютно правы, — подтвердил Анжель.

— А еще есть старший мастер Арлан, — сказала Олив.

— Он большая сволочь, — добавил Дидиш.

— Поживем — увидим, — сказал Анжель.

— А кроме вас есть еще инженеры? — поинтересовалась Олив.

И тогда Анжель вспомнил про Анну и Рошель, которые заперлись в каюте. Ветер сразу же стал холодным, и солнце скрылось. Началась сильная качка. Голоса чаек зазвучали резко и враждебно.

— Нет... — с усилием произнес Анжель. — Есть только мой друг. Он там, внизу...

— А как его зовут? — спросил Дидиш.

— Анна.

— Чудное имя, — заметил Дидиш. — Собачье какое-то.

— А по-моему, красиво, — возразила Олив.

— Это собачье имя, — упрямо повторил Дидиш. — Глупо, когда у человека собачье имя.

— Да, глупо, — согласился Анжель.

— Хотите посмотреть на нашего баклана? — предложила Олив.

— Не стоит его будить, — сказал Анжель,

— Мы вас чем-то огорчили? — осторожно спросила Олив.

— Да нет, что ты! — Анжель положил руку на ее круглую голову, погладил по волосам и вздохнул.

Солнце все еще пряталось, не решаясь выглянуть из-за туч.

VII

...иногда бывает полезно подпить воды себе в вино...

Марсель Верон, «Трактат об отоплении», изд. Дюно, т. I, стр. 145

Уже добрых пять минут кто-то колотил в дверь. Амадис Дюдю посмотрел на часы, пытаясь определить, когда придет конец его терпению; по истечении шести минут десяти секунд он вскочил и со всей мочи хватил кулаком по столу.

— Войдите, — прорычал он.

— Это я, — сказал Атанагор, входя в комнату. — Не помешал?

— Разумеется, помешали, — ответил Амадис, делая над собой нечеловеческое усилие, чтобы успокоиться.

— Вот и хорошо, — сказал археолог, — значит, о моем визите вы долго помнить будете. Вы Дюпона не видели?

— Нет, не видел я вашего Дюпона.

— Ну-ну, не кипятитесь. Итак, где же Дюпон?

— Откуда мне знать, черт вас дери! Это Мартен его трахает, с Мартена и спрашивайте.

— Ara, именно это я и хотел выяснить, — сказал Атанагор. — Насколько я понимаю, вы еще не успели отбить у него Дюпона?

— Слушайте, у меня времени — ни секунды свободной. Сегодня прибывают инженеры и оборудование. А тут еще конь не валялся. Полный завал.

— Вы говорите совсем как Баррицоне. Должно быть, вы очень подвержены стороннему влиянию.

— Да пойдите вы со своим... Если у Баррицоне я и употребил дипломатическое словцо, так это еще не повод, чтобы меня с ним сравнивать. Я подвержен влиянию! Это же надо такое придумать! Вот смех-то! — он демонстративно захохотал.

Атанагор продолжал смотреть на него, и Амадис снова вскипел:

— Чем торчать тут без толку, помогите лучше подготовить все к их приезду.

— А что надо готовить?

— Письменные столы. Ведь они приедут работать. Разве можно работать без столов?

— Я работаю без стола, — сказал Атанагор.

— Это вы-то работаете? Да вы... Вы что, сами не понимаете, что ни о какой серьезной работе не может быть и речи, если нет письменного стола!

— По-моему, я работаю не меньше других, — сказал Атанагор. — Вы полагаете, археологический молоток ничего не весит? Или вы думаете, что колотить целый день горшки и раскладывать их по ящикам — это игрушки? А присматривать за Жирдье, вправлять мозги Дюпону, вести дневник и искать, в каком направлении рыть — что это, пустяки, да?

— Это не серьезная работа, — стоял на своем Амадис. — То ли дело составлять служебные записки, посылать отчеты, это я понимаю! Но рыть ямы в песке...

— Чего вы добьетесь своими записками и отчетами? Построите какую-нибудь вонючую, ржавую железную дорогу, которая задымит все кругом. Я уж не говорю о том, что она никому здесь не нужна. К тому же прокладывать железную дорогу — это отнюдь не бумажная работа.

— Вы забываете, что проект одобрен Правлением и Урсусом де Жан-Поленом лично, — важно заметил Дюдю. — И не вам судить, нужна здесь дорога или нет.

— Вы невыносимы, — сказал Атанагор. — Самый что ни на есть обыкновенный педрила и ничего больше. Зря я к вам пришел.

— Вы ничем не рисковали: вы слишком стары. Вот Дюпон — другое дело.

— Ну ладно, хватит про Дюпона. Кто должен сегодня приехать?