Осень в Пекине

Клод шел быстро, и тяжелый револьвер колотил его по ноге. Встречный незнакомец, как ему показалось, внимательно посмотрел на его карман. Клод содрогнулся и, пройдя еще метра два, осторожно повернул голову: прохожий глядел на него. Прижав подбородок к груди, Клод ускорил шаг и на первом же перекрестке устремился влево. Впопыхах он толкнул маленькую девочку, которая поскользнулась и села в кучу грязного снега, сваленного на краю тротуара. Клод не решился ее поднять, глубже засунул руки в карманы и, воровато оглядываясь, бросился вперед. Из соседнего дома вышла матрона со шваброй в руках. Едва ее не задев, Клод прошмыгнул под самым ее носом, и вслед ему раздалась смачная брань. Он обернулся. Матрона не сводила с него глаз. Клод опять прибавил шагу и едва не влетел в железную загородку, которую рабочие дорожной службы поставили перед открытым люком. Совершив пируэт, дабы избежать столкновения, Клод зацепился за решетку плащом и разорвал карман, а рабочие обозвали его козлом и придурком. Сгорая со стыда, скользя на заледенелых лужах, Клод почти бежал. Он весь взмок под шерстяным жилетом и тут, переходя через улицу, столкнулся с велосипедистом, который неожиданно выскочил из-за поворота. Педаль оторвала Клоду полштанины и рассекла щиколотку. Он испуганно вскрикнул, вытянул руки, пытаясь удержать равновесие, и вместе с велосипедистом повалился на грязную мостовую. Неподалеку оказался полицейский. Клод вылез из-под велосипеда. Щиколотка зверски болела. Велосипедист с вывихнутой рукой и расквашенным носом ругался на чем свет стоит. Клода охватила ярость, сердце бешено заколотилось, ладоням стало горячо. Он чувствовал, как кровь бурлит у него в жилах, пульсирует в щиколотке, и с каждым ударом пульса на ляжке вздрагивает эгализатор. Велосипедист выбросил вперед левый кулак, и от удара в лицо сознание Клода окончательно прояснилось. Он выхватил из кармана револьвер и расхохотался, потому что велосипедист залопотал что-то невнятное и попятился. В тот же момент сильнейший удар обрушился на его руку, и Клод увидел, как полицейский опустил дубинку. Подхватив упавшее оружие, он вцепился Клоду в воротник. Ощутив, что правая рука опустела, Клод резко обернулся; правая нога его сжалась и распрямилась. Удар пришелся полицейскому в пах. Он сложился пополам и выронил револьвер. Рыча от наслаждения, Клод бросился за эгализатором и выпустил всю обойму в велосипедиста, который схватился за живот и тихо осел, издав напоследок горловой хрип. Отстрелянные гильзы приятно пахли. Клод дунул в дуло револьвера, как это делают в фильмах, сунул оружие в карман и рухнул на полицейского. Ему очень хотелось спать.

6

— Ну так что? — спросил адвокат, вставая и собираясь уходить. — Почему, если начистоту, у вас в руках оказался револьвер?

— Я ведь уже говорил, — и Клод Леон в очередной раз поведал свою историю. — Я купил его для директора, господина Сакнуссема... Арна Сакнуссема.

— Тем не менее он все отрицает, — сказал адвокат, — и вы прекрасно это знаете.

— Но ведь это правда, — упрямо повторил Клод.

— Я понимаю, но придумайте что-нибудь другое. В конце концов, у вас было достаточно времени для размышлений.

Адвокат был раздражен.

— Я оставляю вас, — сказал он, направляясь к двери. — Теперь мы можем только ждать. Со своей стороны я постараюсь сделать все, что в моих силах. Но вы совсем мне не помогаете!

— Это не моя профессия, — заметил Клод Леон.

Он ненавидел адвоката почти так же сильно, как велосипедиста и полицейского, который в участке сломал ему палец. И снова ладони и ноги у него горели.

— Всего хорошего, — сказал адвокат и вышел.

Клод ничего не ответил и уселся на кровать. Дверь за посетителем захлопнулась.

7

Сторож положил на кровать конверт. Клод, пребывавший в полудреме, узнал фуражку служителя и сел.

— Мне бы... — начал он.

— Чего? — спросил сторож.

— Мне бы веревку. Моточек бы, — и Клод почесал затылок.

— Запрещено, — отрезал сторож.

— Да я не собираюсь вешаться, — объяснил Клод. — Для этого сгодились бы и мои подтяжки.

Сторож серьезно взвесил аргумент.

— Что ж, за двести франков я могу вам достать метров десять-двенадцать. Больше нельзя. И без того рискую.

— Идет, — сказал Клод. — Деньги возьмете у моего адвоката. Несите веревку.

Сторож пошарил в кармане.

— Она у меня с собой. Вот, держите, — и он протянул Клоду аккуратный моток довольно крепкой бечевки.

— Благодарю, — сказал Клод.

— А что вы собираетесь с ней делать? Надеюсь, без глупостей?

— Повеситься собираюсь, — заявил Клод и расхохотался.

— А? А-а!.. — сторож так разинул рот, что казалось, ворона залетит. — Не может быть, ведь у вас есть подтяжки.

— Они новые. Жаль портить, — объяснил Клод. Сторож воззрился на него с восхищением:

— Эк вы ловко все провернули. Поди, журналист?

— Нет. Но все равно спасибо. Сторож направился к двери.

— Так за деньгами обратитесь к адвокату, — напомнил Клод.

— Ладно, — сказал сторож. — А он даст? Клод кивнул, и в двери тихо лязгнул замок.

8