Осень в Сокольниках

— Понимаете, — начал Вадим. Он никак не мог решиться. — Понимаете…

— Пока нет, — Марина опять улыбнулась.

— Мне очень нужна машина по служебному делу.

— Так садитесь.

— Разрешите мне сесть за руль.

— Прошу, — Марина подвинулась, освобождая водительское место.

Вадим влез в машину. Нажал рычаг и отодвинул сиденье до упора назад. Теперь нормально.

— Держитесь, — сказал он и резко с места, вдавив педаль газа, переключая скорость, выскочил на Кропоткинскую.

Марина сидела молча, глядя на его сосредоточенное лицо.

Вадим гнал «Жигули» по осевой, красиво обходя идущие впереди машины. Запоздало раздалась трель милицейского свистка. Но впереди вспыхнул услужливый глаз светофора, и «Жигули», сокращая разворот, рванулись из левого ряда к разметке. Наперерез машине бежал инспектор ГАИ с опущенным жезлом. Вадим затормозил рядом с ним, распахнул дверцу.

— Товарищ водитель… — начал инспектор.

— Погоди, капитан.

Инспектор был немолод, он многое повидал на своем веку.

— Капитан, — Вадим достал удостоверение, — скажи своим, чтобы дали мне проезд по бульварам до поворота в Телеграфный переулок. Позвони дежурному по городу, скажи, что я просил послать ПМГ в Армянский переулок и чтобы лейтенант Стрельцов ждал меня с оружием на Петровке рядом с постом ГАИ.

Инспектор служил тридцатый год. Он видел много за это время. Он знал, чем занимается отдел, номер которого прочел в удостоверении. Он бросил руку к козырьку.

— Есть, товарищ подполковник, удачи.

— К черту.

Вадим выжал сцепление, воткнул скорость, краем глаза увидав второго инспектора, перекрывавшего поток машин с Волхонки. На углу улицы Фрунзе и бульвара горел зеленый свет светофора. Два инспектора с опущенными жезлами надежно перекрыли трассу. У Никитских ворот было то же самое. Еще с бульвара Вадим увидел, как пересекает площадь по периметру офицер милиции. И он подумал о том, что все они, какие бы погоны ни носили, принадлежат к одному великому братству людей, главная задача которых защищать своих сограждан. И пусть не всегда все получается гладко, пусть. В их службе бывает всякое, но вот случилась беда, и все они работают только для одного, чтобы предотвратить ее последствия. Видимо, и есть смысл их службы в том, чтобы разделять горе с теми, кому приходишь на помощь.

Петровский бульвар был пуст. Только троллейбус неспешно шел по правой стороне. На Петровке, на проезжей части стоял Стрельцов. Вадим резко затормозил.

В пачке оставалась последняя сигарета, и Фомин, аккуратно разломив ее, вторую половинку положил обратно. Он вставил сигарету в мундштук, чиркнул спичкой. Сколько же он ждал Алимова? Он отогнул рукав, посмотрел из старенькую «Победу». Загулял Алимов, ох загулял. Фомин поудобнее устроился на ступеньке, даже ноги вытянул и услышал шаги. Сначала он подумал, что это Даньшев. Но человек снизу шел тяжело, шаркая ногами по ступенькам. Фомин встал и глянул через перила. Увидел черные волосы и желтую кожу куртки, обтянувшую плечи.

Он. Алимов. И Фомин пожалел, что не взял пистолет. Человек поднялся, остановился у дверей квартиры, начал искать ключ.

— Алимов? — Фомин неслышно возник за его спиной.

— Ну, — ответил тот, не оборачиваясь.

— Я из милиции, пройдемте со мной.

— Зачем? — насмешливо спросил Алимов и обернулся. Они были одного роста, примерно одного сложения. Алимов оценивающе оглядел стоящего перед ним человека.

— Зачем? — переспросил он.

— В отделении поговорим.

— Пошли.

Алимов резко шагнул к лестнице. Фомин взял его за руку, выше локтя. Он почувствовал, как налились, напружинились мышцы. Хватка у мильтона была железная, это Алимов понял сразу. Рука затекла, и он, дернувшись, прохрипел:

— Пусти. Сам пойду.

— Так-то и лучше, а то мне с тобой в догонялки играть некогда.

Они спустились к выходу. До дверей оставалось несколько шагов, и тут Алимов, развернувшись, ударил Фомина. Фомин, перехватив его руку, заломил ее, услышав как застонал задержанный. Фомин отшвырнул его и, оборачиваясь, увидел невысокого светлого парня в зеленой кожаной куртке и темных вельветовых штанах, он хотел шагнуть к нему, но что-то горячее ударило в бок, и он повалился к стене, шепча:

— Погоди… Не уйдешь…

Перед глазами завертелись огненные колеса, ноги стали ватными. Он услышал, как хлопнула дверь, и пополз к ней, шепча одно слово:

— Не уй… дешь…

Переулок был пустой. Когда машина поворачивала, Вадим в зеркале заднего обзора увидел ПМГ, идущую следом за ним.

— В эту арку, Вадим Николаевич, — крикнул Стрельцов. Вадим резко повернул и, сбавив скорость, въехал в пустой двор.

Они выскочили из машины, осматриваясь, ища глазами нужный подъезд. Внезапно дверь напротив распахнулась, и на крыльцо выполз Фомин.

— Фомин! — крикнул Вадим и бросился к нему.

Из-за угла дома из глубины двора на бешеной скорости выскочили красные «Жигули». Вадим различил двоих, мельком увидел кусок зеленого кожаного рукава.

— Стой! — крикнул он и выдернул из кармана пистолет.

Машина на скорости словно ввинтилась в арку ворот.

— Стрельцов, помоги Фомину!

Вадим выскочил на улицу.