Осененные гвардейским стягом

Эвакуация осложнялась и тем обстоятельством, что ее нужно было провести как можно более скрытно, чтобы избежать потерь в кораблях и людских ресурсах. Узнай противник о наших планах, и отход войск осложнился бы во сто крат. А обстановка на черноморских коммуникациях и без того была не из легких. Немцы сосредоточили вблизи Одессы крупные соединения пикирующих бомбардировщиков, которые представляли опасность номер один.

Чтобы обезопасить себя с этой стороны, наше командование разработало ряд мер; одной из них была обязательность лишь ночных переходов, когда действия авиации исключались и корабли могли более или менее спокойно заниматься перевозками. Другой мерой являлась дезинформация противника, которого необходимо было убедить, что никаких передвижений наших войск под Одессой не предвидится, а если они и будут, то лишь в направлении к городу. Словом, немцы должны были думать, что мы рассчитываем зимовать в Одессе, что мы подвозим туда резервы, а не наоборот. Совместными усилиями нам удалось добиться этого: немцы до последних дней находились в полном неведении относительно наших реальных планов.

А они были таковы. До 15 октября намечалась эвакуация инженерно-строительных частей, тылов армии и Одесской военно-морской базы, мирного населения; после 15-го, вплоть до 20 октября, предполагалось выполнить самый трудный этап операции — вывести из боя части 51-й армии и перебросить их на Крымский полуостров.

Вряд ли нужно говорить, что львиная часть перевозок выпадала на долю кораблей Севастопольской эскадры, и «Красный Кавказ» со своей просторной, не загроможденной надстройками палубой, с могучими грузовыми стрелами как нельзя лучше подходил для выполнения задач эвакуации. Естественно, что при этом для личного состава крейсера возникла масса больших и малых сложностей, связанных прежде всего с размещением на корабле людей и техники.

Но мы справились с трудностями. Мы перевозили по тысяче, две и более человек. И, повторяю, «Красный Кавказ» при этом не терял своей боевой мощи. В любой момент артиллеристы могли вступить (и вступали) в бой с фашистской авиацией и батареями.

Последний поход в Одессу «Красный Кавказ» совершил 13 октября. Подходила к концу героическая семидесятидвухдневная оборона города. Наши войска поэшелонно снимались с позиций и переправлялись морем в Севастополь. Арьергарду защитников предстояло незаметно оторваться от противника, совершить 20-километровый бросок и как можно быстрей погрузиться на транспорты. Боевым кораблям Черноморского флота поручалась задача прикрыть артогнем отход наших войск, а затем, приняв на борт арьергардные части, сопровождать транспорты до Севастополя.

В 16.00 «Красный Кавказ» вышел в море. Вместе с нами в Одессу шел крейсер «Червона Украина» и четыре эсминца: «Незаможник», «Шаумян», «Бодрый» и «Смышленый».

Погода не благоприятствовала переходу: семибалльный ветер, шестибалльная волна. Сильно качало. Крейсер шел двадцатиузловым ходом, что еще больше увеличивало качку. Но краснофлотцы на всех боевых постах и вахтах держались мужественно и стойко. Например, в котельном отделении старшины М. Варуши (ныне Героя Социалистического Труда) из семи человек, находившихся у механизмов, троих укачало, но остальные продолжали работать и за товарищей. Так было и на других боевых постах. «Красный Кавказ» прибыл в Одессу в срок.

Как и в первый свой поход, мы высадили на берег корректировочный пост и стали маневрировать на рейде, дожидаясь радиограмм. И конечно же, были немедленно но атакованы немецкой авиацией. Видимо, гитлеровцы хорошо запомнили крейсер, потому что атаки следовали одна за другой и отличались крайним ожесточением. На смену бомбардировщикам прилетели торпедоносцы в сопровождении истребителей. «Мессершмитты», слов* но осы, вились над нами, демонстрировали ложные атаки, чтобы отвлечь наше внимание от торпедоносцев. Но каждый раз мы разгадывали их хитрости и выходили из-под ударов. Ни одна торпеда не попала в «Красный Кавказ».

Вскоре пришло сообщение от корректировщиков, и мы обрушили огонь в указанные квадраты. Вначале наши залпы разметали немецкую группировку у деревни Шляково, а затем артиллеристы перенесли огонь в глубь боевых порядков противника. Обстрел был продолжителен и плотен, гитлеровцы не могли поднять головы, и это позволило частям Одесского оборонительного района начать погрузку на боевые корабли и транспорты.

К полудню 16 октября последние суда отошли от пирсов. В гавани остались лишь «Красный Кавказ», «Червона Украина» и эсминцы, ожидающие прибытия последних защитников Одессы.

Через некоторое время их колонны появились на причалах. На палубу «Красного Кавказа» поднялись бойцы одного из батальонов. С развернутым боевым знаменем, перепоясанные пулеметными лентами, в окровавленных бинтах и прожженных ватниках, красноармейцы молча глядели на горевший город. Все видевшие, все испытавшие, они переживали тяжелые и горькие минуты.