Осенью...

Помнил все. До самой мелочи. Четко, ясно, натурально. Эта страшная ненастная ночь все время была с ним. Он видел девушку, осязал ее, помнил каждое прикосновение, слово, фразу. Тонул в зелени глаз, а волнующий мягкий голос жил, звенел в нем прекрасной песней…

Не хотел ничего скрывать, тем более от Вари, просто все не мог найти нужных слов, решиться, объяснить. Он чувствовал, что Аля где-то рядом, что совсем уже скоро он увидит ее еще раз. Ему ничего и не надо было больше, лишь взглянуть, убедиться, что все хорошо…

Варя ласково трепала его отросшие волосы, ждала…

 Сергей начал говорить. Медленно, хрипло, с трудом находя слова, часто останавливаясь, едва переводя дыхание. Знал, она верит ему, понимает, переживает вместе с ним, волнуется. Он рассказал все до мельчайших подробностей. Долго молчал, тяжело вздыхал, курил, ждал чего-то.

- Она сейчас у деда Андрея живет? - спросил…

- Да что ты, Сережа, постояльцев у него уже давно не было. И автобус в тот вечер в село не заходил. И никакой Али в деревне нет, тем более из города, – Варя с жалостью и состраданием смотрела на него.

 Она успокоилась, глаза посветлели. Верила ему, знала, что он не способен обмануть, схитрить.

- Да как же? - Сергей сначала ничего не понял. Кликнул сына. Ленька вошел с котенком на руках.

- Алевтина Генриховна, учительница физики и химии у вас в школе работает?

 - Да что ты, батя! Физику и химию у нас Роман Михалыч ведет, давно уже. У нас вообще такой учительницы нет…

Серега как-то сник весь, потух. Он стоял и не верил. Он ничего не понимал. Казалось, что-то уходило, уплывало, растворялось в пространстве. Перед ним опять проносились видения: - глаза, губы, рассыпанные по ветру волосы и этот незабываемый взгляд…

Его знобило, трясло, лихорадило. Варя мягко по-матерински отвела его, уложила, укутала. И все гладила и гладила, пока Сергей не уснул.

Ночью, когда все спали, встал, тихо прокрался, вышел в сени. Нашел висевший на гвозде грязный бушлат. Сунулся в боковой карман. Руку будто обожгло, ошпарило… Разжал дрожащие пальцы – на ладони чернел сломанный женский каблук-шпилька…

А на улице уже давно хозяйничала зима. Все завалило снегом, занесло. Село стояло в белом нарядном покрывале. Мороз слегка жалил, радостно бодрил, веселил…

 Приближался Новый Год. Ленька сгонял на лыжах в близкий лесок, срубил небольшую елочку. Вместе нарядили, зажгли гирлянду.

Варя еще не пускала Сергея на улицу, берегла. Он кашлял, по ночам иногда поднималась температура. Лежал, сидел, с интересом читал книги. Задумчивый, немного грустный, чуть постаревший. Смотрел на жену, детей, тихо радовался, любил. Он понял что-то очень важное. Такое, чего многим понять не дано, к чему он шел всю жизнь, для чего была та ночь…

Дети уже спали. Варя тоже дремала, ждала Сергея. Он, по обыкновению, сидел на маленькой табуретке возле жарко пылающей печки, курил перед сном. За окном было тихо, медленно падал пушистый снег. Поленья потрескивали и гудели, где-то сверчок завел свою долгую песню, чуть слышно тикали ходики в кухне.

Залаяла во дворе собака, отрывисто, зло. Почудился легкий скрип шагов. В ставень негромко требовательно стукнули. Варвара подняла голову:

 – Кто это?

 - Пойду, гляну, - Сергей накинул шубейку, вышел. Собака на улице рвалась и гремела цепью, лаяла ожесточенно, яростно. И вдруг сникла, заскулила, завыла леденяще, пронзительно, тонко, тоскливо…

Варя побледнела, вскочила, заметалась в отчаянном предчувствии. Сердце мучительно разрывалось, в висках ожесточенно стучали, гремели стальные молоточки, голову сжимал и сжимал беспощадный ледяной обруч, все вокруг кружилось и грохотало, из глаз летели ослепляющие, звенящие искры, нечем было дышать. Все вокруг окутал сизый плотный туман. Ярким сверкающим фейерверком распороло, разорвало, подожгло, ударило…

Аля-а! - чудовищная догадка опрокинула, понесла… Варя стремительно рванула на двор, всклокоченная, неодетая, страшная в своем открытии.

Сергей неподвижно лежал на стылой земле, уткнувшись в свежевыпавший чистый снег. Он был уже мертв. Она торопливо кинулась к нему, перевернула и испуганно отшатнулась: остывающее лицо было блаженно счастливым, в широко раскрытых глазах угасала жизнь, а приоткрытые губы будто шептали заветное имя.

 В сжатой руке вдруг что-то мелькнуло, меж коченеющих пальцев высунулась и удивленно закрутила головой не то ящерка, не то крохотная саламандра. Сверкнула бриллиантом глаз и юркнула в поленницу…

                                                     Сентябрь 2010г.                                                                                  

         

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/