Осеннее преступление

Они проехали мимо Энглаберги; мелькнула сторожка Клейна. Анна снова подумала: удивительно безликая. Из сторожки убрали все, что указывало бы на то, что в ней кто-то живет. А может быть, Клейн именно этого и хочет. Может, он предпочитает монашеский образ жизни, с одной-единственной книгой на тумбочке. Книгой, которая уже больше сорока лет дорога ему. Но “Божественная комедия” — книга не для новичков, и Клейн, судя по речи и манере держаться, человек образованный. Человек начитанный, хотя в доме нет книжных полок. Если только все не обстоит так, как она предположила: сторожка существует для отвода глаз, а на самом деле Клейн живет в Энглаберге.

Анна достала мобильный телефон и включила песню Симона Видье. Из динамиков полился мягкий голос. Дорога повернула вправо, потом извилисто пошла по крутому склону вниз.

— Красиво, — сказала Лиза о музыке, и Анна уже собралась было объяснить, кто поет, как вдруг заметила неладное. Педаль тормоза, с которой во время первого поворота все было в полном порядке, стала податливой, как губка, и как Анна ни давила на нее, скорость не снижалась. Быстро приближался следующий поворот, Анна продолжала давить на педаль, почти привстав на сиденье.

Вдруг что-то металлически звякнуло, и педаль ушла прямо в пол. От неожиданности Анна рванула руль, и машина покатилась к обочине. На приборной панели загорелись все лампочки, зазвучал предупреждающий сигнал.

— Мама! — встревоженно сказала Агнес с заднего сиденья, но Анна не ответила: она пыталась удержать машину на дороге.

Ей удалось обуздать машину, когда левые колеса уже пересекали обочину. Рядом ахнула Лиза. Педаль тормоза, утопленная в пол, бездействовала. Анна переключилась на пониженную передачу; мотор сердито взревел, перекрывая сигнал с приборной панели. Анна рефлекторно пыталась нащупать за рычагом передачи ручной тормоз, но тщетно. Скорость еще возросла, крутой поворот все ближе; Анна продолжала затягивать ручной тормоз, которого не было.

— Мама! — снова сказала Агнес, на этот раз еще испуганней, и тут Анна вспомнила, что в машине есть электрический тормоз. Надо нажать кнопку, которая находится… находится… Где она, зараза, находится?

Левой рукой Анна провела по низу приборной панели. Мотор ревел все громче, скорость росла, поворот стремительно надвигался. Анна подняла глаза, встретила перепуганный взгляд Лизы.

— Мама! — кричала Агнес. — Мама, тормози!

Анна нажимала на все кнопки, какие только попадались под пальцы, но ничего не происходило. Поворот летел навстречу, Лиза ахнула. Анна обеими руками, изо всех сил вывернула руль. Завизжали покрышки, и Анна вошла в поворот, как ее много лет назад учили на курсах контраварийного вождения; она почти справилась. Думала, что справилась. Но посреди крутого поворота задние колеса потеряли сцепление с дорогой. Не успела задняя часть скользнуть вбок и потащить за собой передние колеса, как Анна уже поняла, что это конец.

— Держитесь! — крикнула она. Машину боком вынесло через обочину. По кузову прошло содрогание, рев мотора стал еще громче, и вдруг время замедлилось. Все, что было у Анны перед глазами, стало предельно отчетливым. Потрясенное лицо Лизы, приборная панель, горящая, как световой орган. Гладкий руль, прижатый к ладоням. Аварийный сигнал смешался с голосом Симона Видье, льющимся из динамиков.

“.. dark and lonely waters”.

Автомобиль медленно переворачивался в воздухе, и в боковое окно Анна видела, как приближается земля. Она даже успела закрыть глаза и приготовиться к удару, прежде чем slow-motion сменилось удвоенной скоростью.

Агнес и Лиза кричали. Их голоса перекрывал лай Мило, который звучал больше как вой, а потом и вовсе потонул в скрежете металла и звоне стекла. Машина кувырком катилась вниз по крутому склону, верх становился низом, все было как в тумане. Они врезались в дерево, покатились в другую сторону, врезались в другое дерево.

Что-то грохнуло по крыше прямо над Анной, и она легла на коробку передач, чтобы ей не раскроило голову. Они вдруг снова стали невесомыми, и Анна заметила, как за окнами блеснуло. Машина с грохотом полетела носом вперед, и Анна тут же поняла, что это за блеск.

Проклятье, успела подумать она, прежде чем пошедшее трещинами стекло выгнулось, волна плеснула в машину, и мир превратился в темные одинокие воды.

Глава 54 Осень 2017 года

Анна очнись анна очнись анна очнись анна!

В голове зазвучал голос Хокана, и на долю секунды Анну исполнилась радости. Он снова разговаривает с ней!