Читаем Осеннее равноденствие полностью

И снова бой: прилёты и ответки,И жёсткий мат ничем не приглушить,Вдруг рядом взрыв – до судороги меткийИ пульсом в венах:выжить…выжить…жить…А где-то солнце в облаках пылает,И сквозь ресницы небо фосфорит,И часть осколка, как геенна злая,Горит свечой, и всё вокруг горит.А мне не жарко.Мне до боли зябко,Я стон подальше в пекло уберу,И полевых цветов нарву охапку,И во всё горло в небо заору.Мне больно…больно,мне до боли страшно,И я тону в предутренней росе,А впереди сцепились в рукопашнойМои сыны на красной полосе.И только кровь решает в этой битве,Кому земля, кому полнеба в дар,И, поклонясь в заутренней молитве,Я обнимуземнойвоздушныйшар.

Кусочек дома

А давай померяемся болью:Расскажи мне, что сейчас болит?У кого сейчас осколок долиУлетел подальше от земли?У меня взлетел кусочек дома,У тебя сарай и огород,Город потерял крыло роддома,И земля теряет свой народ.А давай померяемся счастьем:У кого огромнее оно?Если много – подели на части,Ветру раствори своё окно.Пусть в него летит победы эхо,У истории на то свои права.Если ты, оставив дом, уехал,Вспомни: только дома твой привал.

Ти. Ши. На

Безвозвратно потеряласьВ лабиринтах отражений,И не выбраться наружу —Из-под ног уходит дно.Под бомбёжками сравнялосьДвух миров самосожженье,Только птицы в небе кружат —Так давно заведено.Лет, пожалуй, этак десятьЛабиринтами окоповХодят парни и девчата.Им бы жить ещё лет сто,Но войне неведом кесарь.Ни петрушки, ни укропа,Ни домов, ни адресата,Только танк взамен авто.А изгибы лабиринтов —Не кроссворды и задачи,Здесь давно себя изжилоНовых правил решето.Где-то правят сибариты,Где-то празднуют удачу,Здесь на вытянутых жилахРвутся тросы шапито.Десять лет на нитке куклаВместо лампы в потолочье,От порога нет тропинки,И обрыв давно без дна,Из стены, от взрыва «впуклой»,Арматура рвётся в клочья,Рвётся кукла в четвертинки —Так приходит Ти. Ши. На…

Мы

Война подзатянулась не на шутку,Ей торопиться вроде не резон,И как бы не лишиться нам рассудкаИ на простой не перейти жаргон.Амбре войны испробовав с лихвою,Мы от духов воротим тонкий нос,Где аромат не лебеды с алоэ,Здесь лёгкий дым отстойных папирос.И пусть у града есть свои намётки,И пусть громит периметра дугу,Мы горизонта левый край нечёткийНе отдадим ни чёрту, ни врагу.Всё медленнее бьют по нам зенитки,Всё реже рвут безоблачную тишь,Мы снова мокнем под дождём до нитки,Но не ушли.А разве устоишь?Мы устоим. Мы сильные. Мы можем!За нами Родина, за нами мать с отцом,И мы к победе новый путь проложим.Пусть не на танках. Мы пойдём пешком.

Барвинок

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее