Осеннее равноденствие

– Да… – Соня на пару секунд зажмурилась, сдерживая слезы. – Она этого даже не замечала! Ей казалось, что такое просто невозможно, и она мне поверила, только когда я записала это на видео. Она начала забывать… Многое забывать. Не все подряд, но то, что произошло совсем недавно, – легко! Заварит чай, потом идет за новой чашкой, не замечая старую. Позвонит кому-то, а потом еще раз позвонит… Такое вот. И она по-прежнему ссылалась на усталость, хотя я говорила ей, что это ненормально!

– Когда она поверила в болезнь? – спросила Таиса.

– Когда стало гораздо хуже. У нее то и дело начинались проблемы со зрением: всё мутнело, в глазах двоилось. Вот тогда она насторожилась, пошла к врачу… А врач не смог ей помочь. Ее обследовали, брали анализ крови, делали МРТ даже… Все бесполезно. Приборы если и указывали на проблемы со здоровьем, то легкие… Только это не было легкой болезнью! Маме становилось все хуже…

– Но в больнице она не осталась?

– Она и не могла. Ей не с кем было оставить меня.

– Она не думала об… отравлении?

– Она не думала – я подумала за нее! Я лично выкидывала все продукты, которые присылала нам тетя Алена. Я следила за тем, чтобы мама покупала их сама, чтобы все было в заводской упаковке, я наблюдала за тем, как она готовила… Это не помогло.

– Почему она села за руль в таком состоянии? – уточнила Таиса. – Это уже не было антистрессом, она наверняка знала, что это опасно.

– Да… Она ездила редко, но в тот день позвонила тетя Алена, сказала, что у нее есть срочное предложение, что-то там о деньгах… Мама не сообщила мне все подробности. Я умоляла ее не ехать – ведь шел дождь! Или хотя бы вызвать такси… Но она так возмущалась: как это, мы будем тратить деньги на такси, когда уже тратим на обслуживание своей машины! Мы даже поссорились из-за этого, и все равно она ушла… Больше я ее не видела.

Соня все-таки не выдержала, разрыдалась. Она и так сдерживалась слишком долго, уже это впечатляло, но предел есть у всех. Таиса поспешила обнять ее, а своих спутников отогнала быстрым жестом. Пожалуй, это было правильно сейчас… Соне не нужна толпа наблюдателей, плачущий человек особенно уязвим.

Матвей не отказался, но и отходить далеко не стал, они с Гариком перешли на соседнюю аллею. Оттуда было видно девушек и любого, кто подошел бы к ним, Матвея это полностью устраивало.

– Что думаешь? – коротко спросил Гарик.

Эта история проняла даже его: не хотелось ни ухмыляться, ни сыпать привычными шуточками. Матвея это не удивило, он прекрасно знал, что второй ученик Форсова только изображает непробиваемого полудурка, потому что так удобней. На самом деле все Гарик понимает как надо, иначе он не смог бы работать профайлером. И сейчас цинизм ситуации серьезно его задел.

– Похоже на поражение центральной нервной системы, – задумчиво ответил Матвей. – Ну и, думаю, были симптомы в других системах – наверняка начались проблемы с усвоением пищи, почки или отключались, или готовились к этому…

– Что это за отравление такое? Так долго, с такими симптомами… Да еще и найти не могли! Если у нее было поражение нервной системы, разве МРТ не показало бы это?

– Не обязательно. И стандартные анализы крови тоже не всегда выявляют источник проблемы. Иногда нужны специализированные анализы, но для начала требуется, чтобы кто-то их назначил. Именно поэтому грамотное долгосрочное отравление – самый надежный метод убийства. Оно ввергает человека в некое подобие хронической болезни, и постепенно все его окружение свыкается с мыслью, что он умирает по необъяснимому капризу природы. Просто не все убийцы могут себе такое позволить.

– Ты жуткий, ты ведь знаешь об этом? – угрюмо поинтересовался Гарик. – Как Таиса с тобой спит – вообще не понимаю!

Похоже, он оправился от эмоционального удара, которым стали для него откровения Сони, и возвращался к привычному образу. Не вовремя – сейчас это раздражало даже больше, чем обычно. Память немилосердно подкинула образы, от которых Матвей давно уже отворачивался: темная лестница, девушка, подошедшая опасно близко, ее вопрос, его ответ… То, что она не отвернулась от него, и то, что он хотел сделать, да так и не сделал.

Именно это болтовня Гарика вытаскивала на поверхность, хотя сам Гарик вряд ли осознавал свою возросшую вредоносность.

– Думай о деле, – жестко велел Матвей.

– Я бы и рад, да ничего не придумывается! Вот ты хотя бы догадываешься, чем можно отравить человека, чтоб с ним такое случилось?

– Не просто догадываюсь, а могу предположить с высокой долей вероятности. Ртутью.

– Чего? Это как? Хотя процесс побоку, меня больше метод интересует. Как она это провернула, если Соня строго следила за продуктами? Версию с ведьмой я пока не рассматриваю – но уже морально готов!

– К версии с ведьмой не готов я. А отравление ртутью возможно и через кожу. Я не сомневаюсь: сразу после того, как Соню переселили из квартиры матери в интернат, Алена наведалась туда лично, забрала всю косметику Киры, и больше эти банки никто никогда не видел.