Осенняя лихорадка

— Сейчас слишком много работы. И потом работа для меня необходима. Помогает забыться. Не зря же придумали трудотерапию!

— Терри... — Он остановился, повернул ее к себе лицом и поцеловал. — Я очень хочу вам помочь! Вы мне верите?

— Хочу верить.

Терри опустила голову ему на грудь, а Шон прижал ее к себе, как бы защищая от всех ее страхов. На миг Терри прильнула к нему и уткнулась лицом в плечо. Потом бросила на Шона смущенный взгляд и отстранилась.

— Я немного устала. Пожалуй, пора возвращаться.

Шон кивнул, и они повернули обратно. Оба молчали. Шон чувствовал, как Терри опирается на него. Они брели по влажному песку, и Шон обнимал ее за талию. Поднявшись по тропе на шоссе, вытряхнули песок из обуви, перешли улицу и скоро остановились у ее калитки.

Шон открыл ее и довел Терри до крыльца. Когда она отперла дверь, он пальцем нежно обвел контур ее губ и сказал:

— Спокойной ночи, Терри!

Она молчала, не сводя с него глаз, и наконец-то произнесла слова, которых он и ждал, и боялся:

— Вы не зайдете?

Шон напрягся, и на него накатила волна желания.

— Терри, может, лучше не надо? Ведь я обещал вам, что сегодня...

— Мне нет дела до твоих обещаний! — оборвала его она. — Я хочу, чтобы ты любил меня.

— Терри!.. — Он чуть не задохнулся. — Ты знаешь, какой я... И таким я и останусь. Ты уверена, что хочешь этого?

Она заглянула ему в глаза и тихо, но твердо произнесла:

— Шон, ты мне нужен. Я хочу, чтобы ты остался со мной и любил меня. Шон, я хочу, чтобы ты заставил меня забыть обо всем на свете. Хотя бы на одну ночь.

Он прижал ее к себе и спрятал лицо в ее шелковистых волосах.

— Малышка, ты не пожалеешь. Обещаю, я спасу тебя от бессонницы. И унесу на луну!

Шон подхватил ее на руки, перенес через порог, ногой захлопнул за собой дверь и стал подниматься по лестнице. Он начал целовать Терри, еще не дойдя до спальни, и впился в ее губы так, как не позволял себе раньше. А Терри с такой готовностью отвечала на поцелуй, что Шон тут же пришел в состояние полной боевой готовности.

Он застонал. Казалось, он ждал этого всю жизнь. Ему хотелось сорвать с Терри одежду, повалить на кровать и яростно овладеть ею. Хотелось сосать ее груди, сжимать маленькие упругие ягодицы и погружаться в нее все глубже и глубже...

Но он совладал с собой. И действовал не спеша. Он изнывал от вожделения и подозревал, что Терри тоже страдает от этой сладчайшей муки.

Терри лежала распростертая на широкой постели. Шон покрывал поцелуями ее шею, а его руки тем временем расстегивали пуговицы на ее кофточке. Когда Шон стянул с нее кофту, расстегнул крючки лифчика и освободил грудь, она задрожала. Сильные смуглые пальцы скользили по ее коже, гладили, ласкали, и ее тело гудело от возбуждения. А когда Шон принялся дразнить соски, нежно сжимая их пальцами, Терри застонала.

Потом Шон принялся целовать ее плечи, и Терри ощутила нетерпение, но руки Шона продолжали двигаться мучительно медленно.

— Я хочу тебя... — шепнул он.

Его язык властно ворвался к ней в рот и начал ласкать, дразнить, смаковать, изучать... Эти ласки сводили Терри с ума, внутри разливался огонь желания... Когда его губы коснулись ее груди и зубы легонько прихватили сосок, Терри вскрикнула от наслаждения и выгнула спину дугой, словно прося большего.

Шон с готовностью принимал все, что она предлагала. Его горячий язык раздразнил Терри до изнеможения, и она потянулась к нему и принялась расстегивать пуговицы у него на рубашке.

— Шон... — Ее руки блуждали по его торсу, то стискивая плечи, то впиваясь в курчавые волоски на груди.

— Успокойся, малышка! Я с тобой.

Да, Шон был с ней. Но как он ни старался, Терри не могла насытиться. И тогда Шон расстегнул пуговицу слаксов и осторожно потянул молнию вниз. Потом снял с нее туфли, носки и стянул слаксы, оставив лишь белые ажурные трусики.

Его горячие губы коснулись живота Терри, влажный язык проник в пупок. Шон целовал ее сквозь трусики, и ее согревало его жаркое дыхание. Догадавшись о его намерении, Терри напряглась и пробормотала:

— Шон... пожалуйста... Я... Я еще никогда не...

Он поднял голову и сказал:

— Все будет хорошо, малышка! Не бойся, мы не станем торопиться.

Терри немного успокоилась, но при мысли о столь интимной ласке в ее жилах закипала кровь. Она знала, что есть такие ласки, но ни разу не испытывала на себе.

Шон стянул с нее трусики, ввел ей во влагалище палец и задвигал им взад-вперед, задавая ритм, и между ног у Терри стало горячо и влажно.

— Терри, тебе нравится?

Ответ сорвался с ее губ прежде, чем она успела подумать:

— Да, Шон, да!

И как только она вымолвила эти слова, палец скользнул глубже, дразня, распаляя и умножая наслаждение. Желание стало нестерпимым.

— А так? — И вот уже два пальца задвигались между ее ног.

— Шон... — выдохнула она, изнемогая от сладкой муки. — Шон... — шептала она словно в бреду. — Шон... — Она больше не могла терпеть. Она должна была слиться с ним воедино. — Ну пожалуйста...

— Теперь уже скоро, малышка... Обещаю.