Осенние детективные истории

— Извините. Но со времени похищения прошло два дня, след остыл, — строго заметил Олег.

— Так вы же сами не хотели ничего делать в день похищения. Говорили: подождите, вдруг сама объявится! — возмущенно воскликнул Николай.

— Кх, — неловко кашлянул Олег, но уверенности в себе не утратил. — Такое действительно часто случается, а потому, прежде чем начинать следствие, мы должны удостовериться, что человек действительно пропал, а не загулял по пьяному делу. О пьянстве — это я для примера, — тут же поправился Олег, заметив выражение лица бизнесмена. — В общем, наш отдел делает все возможное. Будут новости, мы вам сразу же сообщим.

Безобразие, да и только! Эти горе-полицейские даже под давлением начальства не способны действовать эффективно, продолжал сердится Николай, шагая к своей машине. После исчезновения Альки Николай никак не мог прийти в себя. Он был раздражителен с сотрудниками, рассеян на совещаниях, а дома вечерами испытывал тоскливый страх, который малодушно заливал коньяком.

Мама заняла странную позицию, всячески игнорируя случившееся и словно подчеркивая, что на жизнь Коли исчезновение легкомысленной девицы никак не повлияет. И вообще, девиц на свете много, найдет себе другую. Поумнее, покрасивее, а еще в качестве утешения припоминала случаи прежних Алькиных проколов и выходок. Николай на мать сердился и общения с ней избегал.

Антонина Сергеевна все время плакала, звонила Николаю по несколько раз на день и еще больше его накручивала.

Приятели сочувственно вздыхали, подбадривали дежурными ничего не значащими фразами. Отвести душу Николай мог только с Алькиной лучшей подругой Ксюшей.

Он не ревела, не вздыхала, но волновалась за Альку искренне. К тому же все время выдвигала разные версии Алькиного исчезновения и сама же их проверяла.

— Коль, я вот что подумала, а может, Алька с этим типом заранее о встрече договорилась? Тогда на ее мобильнике должен был зафиксироваться его номер телефона. Ты спроси у полиции, они распечатку ее звонков сделали? А я с девчонками из редакции поговорю, вдруг кто-то слышал, как она о встрече договаривалась?

И Ксюша действительно расспрашивала коллег, а полицейские по ее подсказке изучали распечатку вызовов. Сам Коля, к собственному стыду, ничего придумать не мог, а пребывал в каком-то испуганном оцепенении, двигаясь и живя словно на автомате и вздрагивая от каждого телефонного звонка.

— Коль, привет, это я, Ксения. Есть что-нибудь новенькое? — Легка на помине, слабо улыбнулся Коля.

— Привет. Нет. Ничего нового.

— Ясно. А знаешь, у меня еще одна идея появилась. Ты вечером не занят? Тогда я заскочу к тебе ненадолго, вместе все и обсудим, — пообещала, отключаясь, Ксения.

Видимо, она решила взять над ним шефство, потому что уже трижды приезжала к нему после работы и кормила ужином, подбадривала, жалела, в общем, не давала пропасть.

Ксения была высокой, энергичной, большеглазой шатенкой с хорошей фигурой и легким характером. Николай всегда удивлялся, почему это такая интересная и веселая девчонка до сих пор была не замужем.

Когда в их с Алькой доме по праздникам собирались большие компании, все без исключения Колины друзья ухаживали за яркой жизнерадостной Ксенией. И Алька всегда надеялась, что Ксюша заведет с кем-нибудь из них роман, например с Никитой, или с Ильей, или с Игорем, а потом выйдет за кого-нибудь из них замуж, и тогда они смогут дружить семьями. Но пока ее надежды так и оставались надеждами, дальше легкого флирта отношения Колиных друзей с Ксюшей не заходили. И кто был тому виной, понять было сложно.

— Привет, Коль. Я тут по пути курицу купила и овощи, — входя в квартиру и передавая Николаю тяжелые, набитые едой сумки, сообщила Ксюша. — Опять, наверное, не обедал? И в холодильнике наверняка шаром покати, ну точно.

— Да я как-то забыл про магазин, хотел заехать после работы и забыл, — со вздохом объяснил Николай. — Да, честно говоря, и есть не хочется.

— Ага. Это пока я курицу не пожарила, — кивнула Ксюша, сбрасывая туфли и по-хозяйски направляясь на кухню.

Когда по квартире поплыл аромат жареной курицы, а в салатницу посыпались огурчики и помидорчики, Николай ощутил лютый, звериный голод.

— Ага! Я же говорила, — весело заметила Ксения. — На тебя же смотреть страшно, отощал, побледнел, что Алька скажет, когда вернется?

Если она вернется, горько подумал про себя Николай, но тут же устыдился таких пораженческих настроений, встряхнулся и сел за стол.

— Ну что, вкусно? — поинтересовалась Ксюша, глядя, как Николай наворачивает вторую порцию жаренной до золотистой корочки курицы.

— Очень.