Осенние любовники

– Ну да, и первая, и вторая. Вообще-то ему не повезло, сын от первой жены погиб в Сибири, кажется, разбился вместе с самолетом... А вторая жена умерла недавно, года три назад. Сгорела от воспаления легких... Но у него остался сын от нее, я видела его, красивый мальчик... Зеленоглазый, породистый... Зовут Германом...

– Так я и знала, – вырвалось у Наталии. – Так я и знала, что круг замкнется... Это просто кошмар какой-то...

И она рассказала подруге о том, что произошло с Германом.

– Мне трудно сказать определенно, этот ли Герман или нет, но судя по тому, как ты его описала, это он... А что говорит Логинов?

– Он уже ничего не говорит, он просто ест. А еще он собирается эксплуатировать меня до конца своих дней... Это ведь он пригласил меня в морг, чтобы я, посмотрев на труп, при помощи своих видений могла бы определить имя убийцы... Они такие быстрые там, в прокуратуре... Только зарплату мне не платят... И даже удостоверение не дали...

Сара вдруг взяла в руки телефон и вопросительно взглянула на Наталию.

– Звони, он подключен... Уж не Монахову ли ты собралась позвонить?

– А кому же еще... Он меня уже по голосу узнает...

– Вы так с ним сблизились?

– Только духовно... Понимаешь, он один из немногих, кто знает мой фактический возраст, а потому с ним кокетничать на тему «А сколько вы мне дадите лет?» бесполезно. Это умный и хваткий мужик... К тому же богатый...

Она хитро и заговорщицки прищурила глаза, прислушиваясь к звукам в трубке, и вдруг просияла:

– Константин Андреевич?.. Добрый вечер... Правильно, это я. Скажите, Герман дома? Так, понятно... Нет-нет, я вам потом перезвоню... – Она осторожно опустила трубку. – Наташа, он сказал, что Германа нет дома... Что он волнуется, как бы с ним чего не случилось... А у меня не хватило духу продолжить этот бессмысленный разговор... Думаю, кому-то из его знакомых надо бы съездить в морг и опознать тело... Но лучше всего, чтобы не травмировать отца, просто показать Логинову или тебе, к примеру, его фотографию...

– Или же нам с тобой съездить к нему и попытаться найти в его квартире фотографию Германа... А вдруг это не он?

– А почему ты сказала, что круг замкнулся?

– Да потому, что я сегодня была на поминальном обеде Литвиновой в лицее и узнала, что у Ирины были там трения с директрисой и что ее не уволили лишь из-за того, что у нее был влиятельный покровитель...

– Монахов?

– Вот именно... И что Литвинова якобы открыто ездила с ним на машине... А у Монахова-младшего она вела алгебру и геометрию... А что, если эти две смерти как-то связаны? Тем более что сегодня исполнился ровно год со дня ее гибели...

– Ты подожди его хоронить... Вдруг это не он? И вообще, Наталия, такого страху ты на меня нагнала, что я теперь боюсь выходить из дома... А что, если и на меня сейчас нападет этот монстр с клыками, когтями и в чешуе? Какая-нибудь русалка-хищница?

– Оставайся у нас. До кучи...

– А что, и останусь!

– А как же наша коммуна?

– В такие минуты, когда кровь стынет в жилах от твоих рассказов, именно в коммунах и находишь спокойствие... Я даже готова поздороваться с твоими троглодитами...

И она снова превратилась в коммуникабельную и общительную Сару. Она вошла на кухню, где Соня с Игорем и Сергеем играли в карты, шумно поздоровалась, извинилась, что не заглянула на кухню раньше, согласилась выпить чаю с пирожками и сказала, глядя прямо в глаза Логинову, что остается здесь ночевать.

После того как Наталия уложила Сару в гостиной, пожелала спокойной ночи Соне с Сергеем, которые заперлись в маленькой комнатке, что возле кухни, а Логинов при свете настольной лампы устроился в постели с газетами, можно было спокойно уединиться в своем кабинете и немного поиграть. Она знала, что в такие минуты никто, ни единая душа не посмеет упрекнуть ее в том, что она своей игрой мешает спать. Ее окружали люди, понимающие смысл ее ночного музицирования и всячески старающиеся помочь ей в этом... Что же касалось соседей, то стены кабинета и пол были специально уплотнены, а потому звукоизоляция была превосходной.