Осенние визиты

— Хорошо, — Заров внезапно изменил свое решение. — В одиннадцать. Встретимся на Театральной.

— На метро?

— Нет, на площади.

3

Во сне Илья вновь увидел Тьму.

Это был быстрый и привычный переход, когда темнота сменилась мраком. Взгляд — пронизывающий насквозь, холод — вскипающий изнутри.

Но теперь он не боялся.

Тьма теперь была в нем, она жила в душе, все оправдывающая и все позволяющая, часть от части Ильи, родная и близкая, прекрасная и могучая сила, как жаль — что доступная лишь немногим…

— ДОВОЛЕН? — спросила Тьма. Беззлобно, с иронией.

Илья осклабился. Был ли он доволен? Наверное, да. Все было так непривычно и так хорошо.

— ТО, ЧТО ТЫ ВЫЖИЛ — ХОРОШО, — шепнула Тьма. — И СОЮЗ С ПОСЛАННИЦЕЙ ДОБРА — ЭТО ПРАВИЛЬНО.

Карамазов почувствовал растерянность.

Вот уж чего не ожидал — так это одобрения.

— И Я ОШИБАЮСЬ, — призналась Тьма. — ДОБРО СТАЛО СВОБОДНЫМ, ОНО ОТРИНУЛО ДОГМЫ…

— Что мне делать? — спросил Илья. — Слишком долго все тянется, город растревожен!

— РАБОТАЙ, — шепнула Тьма. — НА ИХ СТОРОНЕ — БОЛЬШАЯ СИЛА. НО ОНИ РАЗДРОБЛЕНЫ. ВИЗИРЬ И ПИСАТЕЛЬ РЕШИЛИ ВСТРЕТИТЬСЯ, НО ОНИ НЕНАВИДЯТ ДРУГ ДРУГА. ИСПОЛЬЗУЙ ЭТУ ВСТРЕЧУ. НАЧИНАЙ РАБОТАТЬ… БЕЗ СТРАХОВ И СОМНЕНИЙ. КАК РАНЬШЕ. ПОБЕЖДАЙ.

— А дальше?

— ДАЛЬШЕ — СВОБОДА… — Тьма засмеялась, стягиваясь в комок. Илья проводил ее взглядом, точнее — тем, что заменяет взгляд во сне.

Сила тугой пружиной сжалась в груди.

Карамазов открыл глаза.

Сквозь занавешенные окна робко сочился свет. Илья поморщился, отвернулся. Посмотрел на Марию, лежащую рядом.

Она была обнажена. Лежала, скинув одеяло, подтянув коленки к животу, зажав между ними руку…

Илью вновь охватило желание. Словно не было бессонной ночи. Он осторожно скинул одеяло, придирчиво посмотрел на себя. Может быть, и впрямь — у него все нормально? И нет причин для страха… и он силен как мужчина…

Руки Карамазова сжались на бедрах Марии. Та открыла глаза, мгновенно выныривая из сна. Под ее взглядом Илья утратил недавнюю уверенность.

— Я…

— Иди ко мне, — Мария бесстыдно потянулась, засмеялась. — Иди, иди, иди…

В этот раз она словно спешила. Все произошло очень быстро, через минуту Илья уже лежал рядом, тяжело дыша, комкая в ладони ее руку.

— Сегодня важный день, — тихо сказала Мария. — Три мишени соберутся вместе, нельзя упустить этот шанс.

— Я знаю.

Мария молчала, поглаживая его по груди. Потом обронила:

— Вчера все прошло хорошо. Теперь я несу его.

— Кого? — не понял Илья.

— Того, кто даст миру Добро и Свободу. Нашего сына.

Карамазов дернулся, присел на кровати:

— Чушь!

Женщина улыбнулась.

— Так и должно было быть. Мы победим, но дальше нас настигло бы искушение. Убить друг друга. Он — примирит нас. Он сольет воедино свободу Тьмы и мою Любовь. Даст людям новую правду.

— Я не о том! — Карамазов поискал взглядом одежду. Перегнулся, поднимая с пола рубашку, накинул на плечи. — Как ты можешь знать? Через день?

Его мгновенно настиг испуг, а вдруг, и впрямь, женщины чувствуют это сразу? И сейчас Мария, почувствовав его незнание, начнет хохотать. Он слишком мало с ними общался, ему никогда не приходилось задумываться о подобных вещах…

— Просто — я уже люблю его, — Мария погладила себя по впалому, крепкому животу. — Он будет лучше меня и лучше тебя. Он будет совершенством.

Карамазов пожевал губами, придумывая ответ. Так ничего и не смог сказать. Он никогда не представлял себя в роли отца — тем более, такому сыну. Дети не должны быть умнее и сильнее родителей!

— Где Анна? — спросил он, вставая. — С нами же была…

Мария наморщила лоб, словно вглядываясь внутрь себя.

— Не знаю. Она вышла из гостиницы. Кажется, просто гуляет по улицам.

— Дурочка, — резюмировал Илья. Будь Анна здесь, можно было бы еще немного поваляться в постели.

— Не смей ее ругать, — строго сказала Мария. — Она — моя сестра. Я знаю всю ее жизнь, я жила в ней!

— Ладно, извини… но нечего ей шастать спозаранку. Москва, знаешь, слезам не верит.

— Это и твоя вина, Илья, — укоризненно заметила Мария. — Но за Анну беспокоиться нечего. С ней — моя любовь.

— Любовь, знаешь ли, вещь хрупкая! — Карамазов, уже собравшийся пойти в душ, остановился. — Полно всяких скотов. Могут и обидеть.

— Тех, кого я люблю, очень рискованно обижать, — в голосе Марии скользнул ледяной ветерок. — Я умею прощать и нести Свет. Но и лишать его я умею!

4

Заров стоял, крутя в руке телефонную трубку.

Черт.

Как глупо получилось!

Заигрался с «высокими технологиями». Забыл, что за каждой бирочкой-адресом сети стоят живые люди. Породил новую легенду… ну, не легенду — тему для шуток. А Скицын с Озеровым будут долго общаться, пытаясь выяснить, кто из них шутник… и наконец придут к единственному выводу.

О том, что писатель Ярослав Заров един в двух лицах.

— Это звонил тот друг, с которым вы вчера пили? — спросил Визитер.

— С ним пил Слава.

— А… — Визитер непроизвольно покосился на дверь ванной комнаты. — Хорошо они выпили. Он кто по профессии?

— Психолог.