Осенний безвременник

«Если интересуетесь, вы можете получить назад часы вашего мужа, номер 7648315-ХЗ. Не хотелось бы продавать их кому-то другому. Думаю, что 280 крон за них не будет слишком высокой ценой. Если вы согласны, положите деньги в жестяную банку и 13 числа этого месяца точно в 5.45 утра поставьте ее на коробки, которые сложены перед дверьми склада тары корпуса В. Если вы разумная женщина, то примете мои условия. В противном случае я предложу часы вашему мужу и напишу ему, что получка их от вас в подарок за известные услуги. Подпишусь как пан Г. Можете договориться между собой» я уже имел дело с паном Г. Советую все хорошо продумать и никому ничего не говорить. Я слишком много знаю о вас обоих. Во всяком случае вашего мужа обрадую. Не забудьте: 13 числа этого месяца. До свидания».

Она стояла тут бледная и просительно смотрела на меня. Письмо, естественно, было анонимным, напечатано на машинке с ошибками и опечатками, которые часто делают умышленно, хотя в большинстве случаев это не спасает «авторов», все равно мы на них выходим. Шантажируемая, пани Карла Бурдова, сообщила, что часы, о которых идет речь в письме, — швейцарские, марки «ЭОХА». Ее муж несколько лет назад участвовал в мотокроссах и выиграл эти часы в одном из соревнований. Он очень дорожил ими, ведь люди любят вспоминать свои прошлые победы. Обычно часы лежали дома на буфете. Однажды они исчезли. Это было невероятно в семье, где нет детей, где живут только двое.

— Когда это случилось? — спросил я.

— Могу сказать точно, — ответила она тихим голосом. — За день до исчезновения часов я потеряла ключи от квартиры, и тоже как-то странно — не знаю, когда и как. Вообще-то я никогда ничего не теряю, Чаще это случается с мужем. Но вот ключи исчезли. Либо я сама как-то выронила, либо кто-то на работе взял их. Они лежали в сумке, которая обычно стоит на полу рядом с моим рабочим столом. С утра было много работы, а после обеда мы с сослуживицей ходили за покупками. Когда я вечером вернулась домой, нечем было открыть дверь, ключи исчезли. На следующий день утром я хотела взять из буфета кофейную чашку и, как обычно, взглянула на часы, которые всегда здесь лежат. Но их не оказалось. Мы с мужем перевернули весь дом, но так и не нашли их. Ключи я потеряла пятого марта этого года. Из квартиры больше ничего не исчезло, все ценности, одежда, белье и прочее на местах. Только часы.

Связь была очевидной: потеря ключей и вслед за этим, очень быстро, исчезновение часов.

— Вы сменили замок?

— Да. Но уже после пропажи часов.

— В письме упоминается какой-то пан Г. Что вы можете сказать по этому поводу?

Она не смутилась. Понимала, что если обратится к нам за помощью, то этот вопрос возникнет. Тихим дрожащим голосом рассказала, что мужчину зовут Герберт Газука, ему 33 года, он работает мастером на «Реагене». Обычная история: то и дело встречались на работе, иногда вместе пили кофе, потом он назначил свидание… Ну, а дальше развитие служебного романа зависит от многих обстоятельств. Они иногда встречались, он делился с ней своими текущими заботами. Потом она одолжила ему — с согласия мужа — несколько тысяч крон на починку дома. Впрямую он у нее денег не попросил, но в присутствии ее и еще нескольких человек из «Реагены» сказал, что ему нужны деньги. На следующий же день она принесла ему нужную сумму. Он точно знал, что так будет, что она готова отдать ему не только несколько тысяч крон, но и жизнь.

Неудивительно, что пани Бурдова так безоглядно влюбилась в Газуку. Красивый парень. Тридцать с небольшим, тогда как ей рукой подать до пятидесяти. И вот с одной стороны эта, по всей видимости, последняя любовь, с другой — отчаянное стремление сохранить дома покой и тишину…

Итак, я отметил, что она одолжила ему деньги. Если бы в ту минуту я поглубже задумался над причудами женского сердца, то дело раскрылось бы сразу. Но я забегаю вперед.

Шикарный мужчина, естественно, долг не возвращал. Он не придумал ничего умнее, как ссылаться на семейные трудности. А время шло. Вы знаете, на что способна женская любовь? Пани Бурдова по частям вернула эти деньги в семейную кассу, сэкономив на личных расходах. Вкладывая по пятьсот крон, она каждый раз выдавала Газуке расписку в том, что он вернул соответствующую часть. И еще делала ему разные подарки. Вы не поверите, но, когда она перечисляла их, я чувствовал, что с каждым из них у нее связано какое-то воспоминание: совместный вечер или еще что-то — не знаю, я не спрашивал. Она, собственно, покупала его любовь. Умная женщина, все понимала, но ничего не могла с собой поделать. У нее было лишь одно желание — чтобы это никогда не кончилось.

Как-то летом она зашла в кабинет к Газуке, но его не было. Ящик стола был выдвинут, и в нем лежала маленькая черная записная книжка. Его книжка. Ей очень захотелось перелистать ее, узнать, что Герберт записывает. Любопытство? Пожалуй, скорее ревность — ревность к той жизни, какой он живет вне общения с ней. В книжке она нашла интересную запись:

6.12 — 200 крон

12.1 — 300 крон

1.2 — 200 крон

7.4 — 200 крон

11.5 — 300 крон