Осенний разговор

Гниет как дуб литература,

Ржавеет цепь на дубе том,

И днем и ночью ходят хмуры

Писаки по цепи кругом.

Идут направо – всех изводят,

Налево – лгут самим себе,

Там чудеса, там жизнь проходит

В острейшей классовой борьбе;

Там по неведомой указке

Невиданно тупых людей

Штампуют сотни, словно в сказке,

Поэм, рассказов, эпопей;

Там головы полны видений,

Там что ни Михалков, то гений,

А что ни гений – депутат;

Там витязи, друг друга краше,

Чредой выходят из параши,

А выйдя, несколько смердят;

Там далеко не мимоходом

Пленяют грозного царя;

Там перед всем честным народом,

Креста и то не сотворя,

Пороли раз богатыря;

В темнице те, кто плохо служит,

Периодически там тужат,

Проступок с бабою нагой

Карается статьей другой;

Там Русь, забыта всеми, чахнет,

Там странный дух, там деньги пахнут!

И там я в ЦДЛ пил-ел,

У входа видел дуб трухлявый,

В сортире, провонявшем «Явой»,

Стенную роспись осмотрел,

И, ею вдохновившись, эту

Поведал сказку белу свету.

«Пройтись по полям…»

Пройтись по полям —

как после разора:

с ботвой пополам

в них всякого сора.

Лес как расписной

и весь разномастный:

где сине-стальной,

где изжелта-красный.

И всюду изъян.

Подите отчистьте

и ржавый туман,

и ржавые листья.

Макушку печет,

но дует с исподу.

Теряется счет

капризам погоды.

И плюнув в сердцах

на зонды и сводки,

синоптик-казах

мочалит бородку.

Монолог светской дамы

Чистое искусство,

дымчатая Русь.

Наревусь от чувства

или надерусь!

Вернисаж в Манеже,

ретро в «Октябре».

То коллажи Леже,

то поп-арт Доре.

А в тот день на Плавте

я столкнулась с ним!

Этакий, представьте,

ангел, херр Рувим.

Был он мил чертовски,

юный ловелас,

в профиль – Айвазовский,

Мусоргский – анфас.

Театры, Третьяковка,

танцы… и везде

страстное, с ночевкой,

наше па-де-де.

Но и в миг экстаза

не могу забыть

Бунина рассказы,

«Быть или не быть…»

Светлым идеалам

я верна во всём:

уступила в Малом,

уступлю в Большом!

Исповедь