Осенним днем в парке

— Что это вы? — спросил Федотов.

Она не ответила. Но горячие слезы полились на его руку, которую она держала в своей.

— Не плачьте, — говорил он ей, как маленькой. — Не плачьте…

— Мне так хочется знать, что у вас на душе…

Он не умел объяснить. Чувствовал, как его заполонило любовью, и от этого было радостно, а рядом умещалась боль от сознания, что легко мог уехать, уйти, не заметив, не разглядев любви.

Федотов вздохнул.

— И без того у меня все пошло кувырком, как демобилизовался. Я уже про это говорил: надо мне определиться в мирной жизни… Думал: посмотрю, как тут у вас, что, а на месте все бы и решил… Но встретил тебя. Я и не знал, что такое бывает. Вот не хотел, а и жене, и тебе принес несчастье…

— Нет, счастье, счастье, — возразила Лапкина и закрыла ему рот рукой.

Но он отвел руку.

— А если я не вернусь? Тогда?

Она молчала.

— А вдруг ребенок?

— Хорошо, если ребенок…

— Что ж хорошего, если будешь одна, без меня…

Она, как в бреду, бормотала:

— Ты всегда будешь со мной, если даже не вернешься…

Он пожал плечами.

— Я жене честно все скажу, и пусть она решает. А так я ведь не имею права ее обидеть.

— Право у того, кого любят. Но ты честный человек…

— Все-таки она меня ждала все эти годы.

— А я разве тебя не ждала? — живо спросила Лапкина. — Я только не знала, кто ты…

Он поцеловал ее сухие, горячие губы:

— Славная ты, очень славная… Я…

— Не надо, не говори, — отозвалась она.

Ей уже не нужны были те слова о любви, о которых она так тосковала. Не в словах дело. Она торопилась, показывала ему свои тетрадки и книжки, дневник, конспекты, план работы. Он близкий, родной, он все должен знать. И Федотов с любопытством покачивал головой, удивляясь ее образованности.

— Да, серьезная у тебя работа, — говорил он с уважением. — Нельзя стоять на месте, надо все время двигаться вперед…

— Теперь мне ничего не будет трудно, — сказала она, успокоившись. И спросила: — Но ты вернешься?

— Если я и не вернусь, то знай, я одно хочу тебе сказать…

Но она положила ладонь на его губы.

— Не надо ничего говорить…