Осенними тропами судьбы

— Соглашусь с мнением большинства, — ответила княгиня. — Это непростое решение, Сёстры. Чреватое сами понимаете, чем… Опасная затея, которая в случае неудачи может повлечь за собой беду. Поэтому прошу встать тех, кто за то, чтобы послать в Воронецкое княжество лазутчиков. Кто против и кто затрудняется дать ответ — может остаться сидеть. Помните: с одной стороны, это поможет нам узнать, чего ждать в ближайшее время от западных земель, а с другой — мы нарушаем условия мира и тем самым можем навлечь на себя именно то, чего стараемся избежать. Подумайте, Сёстры, подумайте… Не спешите. Я подожду.

Сперва настала тишина, только с треском плясал огонь в каменных кошачьих пастях, потом негромко загудело обсуждение. Лесияра ждала, а её мысленный взгляд тем временем пронзал сумрачное пространство земель Воронецкого княжества, светлокрылой птицей сквозь чёрную дымовую завесу летел к Ждане, где бы она сейчас ни находилась… И вместе с тем княгиня не могла не поражаться самой себе: то, что она считала кратковременным увлечением, оказывается, пустило глубокие корни. Это имя — Ждана — дремало и таилось до своей поры, загнанное в глубокую нору, а потом, выбрав, как назло, самый малоподходящий миг, прыгнуло на беззащитное сердце, как зверь на добычу. Причём очень голодный зверь. Да, Лесияра хотела стереть это имя из памяти и даже пыталась винить его обладательницу во всем, что случилось со Златоцветой, но… Разве Ждана была в этом виновата?

И вот, одна за другой Сёстры начали подниматься со своих мест. Мнения их разделились так: двадцать пять считали, что риск оправдан и следовало отправить на запад разведку, а двадцать две — что нарушение условий мира может повлечь за собой войну, а значит, пересекать рубеж ни в коем случае нельзя. Двое воздержались, и Радимира оказалась в их числе.

— Что ж, будь по-вашему, — сказала Лесияра. — Предоставляю всем военным советницам самим выбрать из числа своих дружин тех, кто наилучшим образом подходит для такого задания. Радимира, вопрос с Младой решён: она отправляется. Раз она уже бывала там, значит, ей будет проще. Одновременно с этим соглядатаи отправятся в Светлореченское княжество. Это дело куда менее опасное, но всё же надо отнестись и к нему со всем возможным тщанием. Посложнее будет с разведкой земель за Мёртвыми топями. Туда придётся пробираться через Хину, но, думаю, и в этом ничего невозможного нет. Ну и, само собою разумеется, следует привести все войска в готовность. Ничего пока не предпринимать, просто быть готовыми в любой миг вступить в бой.

Отдав все распоряжения, Лесияра объявила совещание оконченным. Ей не терпелось скорее задать волновавший её вопрос…

В Красной палате Дарёна оказалась не одна. Сидя у столика, на котором красовались блюда с нетронутыми кушаньями, она беспокойно отщипывала и жевала кусочки медового пряника, а вдоль стены с окнами расхаживала Млада. Ещё бы Лесияра её не узнала! Синие яхонты этих глаз, бесстрашные и твёрдые, невозможно было забыть; острому клинку их взгляда Лесияра противостояла не один раз в тот злополучный день — день первой встречи со Жданой… Представ перед княгиней, как вынутая из сундука одежда, он вспомнился ей во всех подробностях.

— Здравствуй, Млада, — промолвила Лесияра.

— И тебе здравия желаю, государыня, — ответила та, повернувшись к княгине лицом и замерев в почтительной позе.

Сделав вскочившей Дарёне знак сесть, Лесияра подвинула тяжёлое кресло с высокой резной спинкой к столику и опустилась в него. Кажется, она начинала понимать, какого свойства личное дело было у Дарёны, а точнее, у них обеих. Поглядывая на них сквозь добродушный прищур, она усмехнулась:

— Что ж вы, гостьи дорогие, к яствам не притронулись?.. Не голодны, иль не любо моё гостеприимство?

— Любо, госпожа, — поклонилась Млада. — Всем любо. Хороши яства, да только кусок в горло не лез, уж прости.

— А что так? — двинула бровью Лесияра, беря кувшин с мёдом-вишняком и разливая сладкое светло-красное питьё. Из кувшина с плеском падали в кубки целые ягодки. — Медку вот хоть отведайте… Хороший, выдержанный, двадцать пять лет в бочке томился.

Отказаться ни Млада, ни Дарёна не дерзнули. С удовольствием осушив кубок до дна, Лесияра проговорила:

— Ну, слушаю вас. Излагайте, с чем пришли.

— Государыня, — начала Млада, прочистив горло для верности. — Я прошу дозволения взять Дарёну в жёны. Не удивляйся, почему я спрашиваю об этом тебя… Дарёна родилась в Воронецком княжестве, но в ней течёт и светлореченская кровь.

— Мне это ведомо, — перебила княгиня с улыбкой. — Она только что рассказала. Не вижу препятствий для вашего союза. Западное происхождение Дарёны — не великая беда, если хорошенько почистить её от остатков хмари… По большей части это, как я вижу, уже проделано, но кое-какой холодок ещё есть. Нужно провести обряд посвящения, чтобы Лалада приняла её под своё покровительство, и после этого — женитесь на здоровье.

— Благодарю, госпожа, — поклонилась Млада снова. — Всё будет сделано, как полагается…