Ощепков

Чем же должен был заниматься наш резидент в тени злосчастных «суриб»? Набравшийся опыта в Приморье и на Сахалине кинопромышленник Ощепков к тому времени неплохо разбирался в особенностях японского кино и в тонкостях отечественных кинозакупок. Василий Сергеевич внимательно отнесся к репертуару, который предполагалось представлять его фирме в Японии, но понимал, что по крайней мере на первых порах его нахождения в Японии должность «директора передвижного кинематографа» будет подразумевать работу все тем же бэнси, которым он был на Сахалине.

Как холодно в зале сегодня! С экрана
Японская гейша так грустно глядит…
— …А знаете… кажется, старая рана
Открылась опять и болит…

Эти стихи о японском кино были написаны в 1918 году. Когда Василий Великолепный боролся на палубе японского броненосца с офицерами эскадры адмирала Като, сын Николая Петровича Матвеева, первого русского, родившегося в Японии, Венедикт Николаевич Матвеев, больше известный как Венедикт Март, путешествовал по родине своего отца и записывал впечатления от посещения японских кинотеатров. Благодаря ему мы знаем сегодня, как выглядел японский кинотеатр времен Василия Ощепкова, какие фильмы там показывали и в чем состоял смысл профессии бэнси:

«…Специфически японское кино далеко не “великий немой”. Достаточно сказать, что свежий европеец после просмотра чисто японской картины выходит из кино буквально оглушенным от чрезмерной “нагрузки” барабанной перепонки…

При самом входе в японское кино европеец попадает в совершенно отличную от нашей атмосферу. Прежде всего, купленный билетик — дощечка, оказывается, имеет отношение к… обуви посетителя. У входа в зрительный зал вместе с билетами предъявляются и ботинки. В зрительный зал пускают лишь в носках или чулках. В кино, как и в театрах, японцы обычно располагаются целыми семьями, курят, едят, пьют… Японская публика в кинематографе чувствует себя как дома и иногда располагается в ложах чуть ли не на сутки.

При оглушительных ударах гонга перед полотном появляется совершенно неизвестный нашему зрителю неизменный персонаж японского кино. Это кинорассказчик, живое либретто кинокартины. Тушится свет, и откуда-то из тьмы неугомонно несется патетическая речь артиста- рассказчика. Параллельно с ходом кинодействия он образно рассказывает его содержание. Японцы, которые с такой жадностью вбирают в себя все иностранное, в то же время на редкость бережно относятся ко всему национальному, к своей старине. <…> Обычные японские картины по характеру и содержанию — героические… Европейские и американские трюки в этих картинах заменяются эпизодами битв, искусных воинственных схваток самураев и пр., причем киноартист для национальных фильмов должен быть обязательно искуснейшим акробатом и исчерпывающе знать древние приемы фехтования, а иногда и весь полный ритуал самурайского харакири…»[176]

«Кинорассказчик, живое либретто кинокартины» — это и есть бэнси, та самая профессия, которой успешно овладел русский разведчик Василий Сергеевич Ощепков.

На первый взгляд может показаться, что если убрать японскую экзотику, то бэнси — это герой из фильма Данелии «Мимино», синхронно переводивший на понятный зрителям язык содержание картины. Однако культурно исторический «фокус» заключается как раз в том, что японскую экзотику из мастерства бэнси убрать как раз и нельзя — не случайно ведь ни в какой другой стране эта профессия не прижилась. В Японии же, наоборот, бэнси, традиция искусства которых восходила к гидаю — комментаторам средневековых театров кабуки и бунраку, были столь же известны и любимы, как и сами актеры. Фильмы, «озвученные» лучшими бэнси, можно найти в Интернете и сегодня — эти немые картины стоит не только посмотреть, но и послушать! Более того, при демонстрации особо сложных и популярных лент могли быть задействованы сразу несколько бэнси — вплоть до своеобразного дубляжа героев фильма, но только вживую, голосящим при вас речевым оркестром. Неудивительно, что хорошие бэнси сами по себе привлекали зрителей и слушателей. На самых лучших рассказчиков ходили в кинематограф, как на концерт сегодняшних поп-звезд или писателей-сатириков, — не столько посмотреть кино, сколько послушать их комментарии, а при слабой еще в раннем японском кино роли режиссера именно от «говорунов» зависел успех проката каждой конкретной картины. В случае же с сахалинскими гарнизонами, где, судя по всему, состоялась премьера в этом качестве нашего героя, других бэнси попросту не было, Василий Ощепков силой обстоятельств вынужден был стать настоящей местной звездой, знаменитостью киноклубов бывшей каторжной столицы. Безусловно, это его качество, эти его возможности сыграли важнейшую роль в том, как удачно он входил в доверие к японским военным и жандармам.