Ошейник Жеводанского зверя

Мой отец выбрал место у Сонь-дю-Вер, там он и пробыл первую половину дня, в тишине и спокойствии, в отдалении от прочих охотников. Там он принялся возносить молитвы Господу нашему Иисусу Христу и Пресвятой Деве Марии, ратуя за избавление земель Лангедока от напасти. И, видно, искренней была та молитва, поскольку Зверь вышел из лесной чащи. Вышел и остановился, позволив отцу не только дочитать священные слова, но и спрятать молитвенник. Недвижим он оставался и далее, когда отец схватился за ружье, направив дуло прямо в оскаленную морду.

 – Прям на месте и уложил. Знатный стрелок ваш папаша. – Мой провожатый широко перекрестился и, понизив голос, продолжил рассказ: – А зверь-то непростой! Непростой зверь! Логр! Его только освященной пулей и можно было... от прочих-то уходил на раз... а папаша-то сообразил.

Он засмеялся, радуясь разумности отца. Я же думал лишь о том, что Моник, чудовище с виду, на самом деле была лишь инструментом в руках людей. Она – ружье, которое не могло не стрелять в руках стрелка...

Меж тем мы приблизились к месту, каковому было суждено стать последней точкой в этой трагедии. Двор замка Бески полыхал огнями и был полон людей. Они, веселые, хмельные, хоть и не пьяные, спешили поделиться радостью, норовили прикоснуться, хлопнуть по плечу, обнять... они считали меня сыном святого! А я собирался разрушить их иллюзии.

Жан-Франсуа-Шарль де Ла-Молетт, граф Моранжа вышел из тени и распростер объятья.

 – Ах, Пьер, как же я рад тебя видеть! Совсем выздоровел, стал как прежде... я рад, действительно рад. – Де Моранжа подмигнул мне и, приобняв, повел, но не к дому, а к неприметному строению, приткнувшемуся у стены. – Ты можешь мне не верить, но я и вправду рад. Не люблю ненужных смертей.

Он смотрел мне в глаза и говорил как с равным.

Как со знающим.

Братья по вере, братья по истине, только я не собирался эту истину сохранять.

 – Где он?

– Кто? Твой отец? Или Зверь? Оба в покоях маркиза. Там столько людей, а мы с тобой должны переговорить приватным образом...

 – О чем? О том, что вы совершили? О том, что вы, притворяясь благодетелем и спасителем, изуродовали моего брата? Что вырастили Зверя? Убивали? И теперь вы собираетесь уговорить меня молчать? Не выйдет! Я расскажу все! Люди должны знать, потому что... это мерзко! Это отвратительно! Это невозможно!