Ошибка дона Кристобаля

- Что ты хочешь, чтобы я ей рассказал? - не поворачивая головы, сказал он утомленно. - Что я, так же, как и ты, не принадлежу этому миру? Что я пришел сюда из Эритеи вместе с тобой? Что из-за неисправности наша группа случайно оказалась тут, в Гресторе, а не там, куда должна была попасть? Я тогда еще заподозрил, чьих рук это дело...

- Ты сам во всем виноват. Предатель!

- Кого я предал? Тебя? Расскажи-ка лучше этой девочке, как ты погубил третьего из нашей группы, осторожного, рассудительного Рона, - ведь он и не пытался помешать тебе, а полагал, что ни во что не надо вмешиваться, просто сидеть и ждать, пока нас отыщут с Эритеи? Ты рад был бы убрать и меня, как нежеланного свидетеля, но я оказался умнее и сильнее Рона, и тогда ты испугался и предложил мне разделить с тобою власть. Вот как это было.

- Что ж, теперь всему конец, - угрюмо произнес Сутар.

- Нет, еще не конец. Ты требовал суда? Будет тебе суд, будет и приговор. Я сам его вынесу. Ты, властитель ограбленных душ, заслужил той же участи, на которую обрек тысячи людей тут, в Гресторе. Отныне ты будешь не Грозным богом и даже не Сутаром с Эритеи, а пустой человеческой оболочкой, послушной куклой, готовой без раздумья выполнить любой приказ.

Глаза Сутара загорелись бешеным гневом, тело дернулось вперед, словно он собирался броситься на Ратаса, лицо исказилось злобной гримасой, а рот застыл в безмолвном крике, и вдруг он осел, подался назад и опустил голову. Вита прижалась к Ратасу - ей стало страшно. Он обнял ее за плечи.

- Грозный бог сопротивлялся до конца, - сказал глухо. - Знаешь, мне, наверное, было бы легче, если б я его убил...

Вита взглянула ему в глаза.

- Но это справедливый приговор!

- Да. И все же лучше бы кто-то другой приводил его в исполнение. Ратас тряхнул головой и отрывисто скомандовал:

- Сутар, к рулю!

Сутар молча встал и перешел в носовую часть. Ратас рубанул мечом по мачте - и золотой диск, переворачиваясь, плюхнулся в реку, блестевшую под ними в лунном свете. Ладья сразу же полетела быстрее.

- Веди ладью туда, где прячешь атерон. Вперед, Грозный бог!

Они повернули влево.

- Мы летим в горы? - спросил Ратас.

- В горы, - голос Сутара был вялым и безжизненным.

- Куда же именно?

- К дому, в котором скрывался Крейон. Там, в комнатушке, где на стене эта...

- Помолчи! - оборвал его Ратас. - Смотри-ка, ни в логике, ни в остроумии тебе не откажешь. После смерти Крейона мы ни разу не бывали там.

Полная луна освещала путь. Вита подставила разогревшееся лицо ветру, пахнущему смолой и хвоей.

- Так мы скоро будем там, где "Меченая молнией?" - спросила она у Ратаса.

- Да.

- Наконец я ее увижу! - подпрыгнула Вита.

- Тише, ладью не переверни. - Ратас улыбнулся, но его улыбка показалась ей принужденной. - Есть у меня один замысел. Вита, вот только не знаю, удастся ли его осуществить. Я хочу изобразить падение Грозного бога Так давно я думаю об этом, что представляю все до мельчайших деталей, остается всего-навсего найти время и нарисовать. Так же было и с "Меченой молнией", - я увидел Эрлис такой и долго искал возможность выполнить задуманное. Крейон помог мне с красками, ведь когда-то он интересовался старинной живописью и мечтал разгадать тайну древних красок - они не выцветали веками. Цветовая гамма будет та же, что и в "Меченой молнией". Вообрази ночное небо - темно-синее, почти черное, мерцанье звезд на нем, серебряную паутину туманностью... И золотая ладья Грозного бога наискось пересекает плоскость картины, она не летит - падает вверх дном, по блестящей поверхности мечутся кровавые отблески... А самого Бисехо я хочу показать в необычном ракурсе, соединить черты реального Сутара и мифического Грозного бога, заострить их, сделать чуть ли не гротескными, но все же узнаваемыми. Пусть будет он одновременно и страшным - даже в своем бессилии, и жалким - перед лицом неминуемой расплаты. Как сегодня... - Ратас вздохнул. - Эх, девочка, все это хорошо в воображении. А вот в реальности... в реальности - кровь, грязь и мерзость... Мне кажется, я никогда уже не отложу меча.

- Но разве ты мог бороться о Сутаром, не вынимая меча из ножен?

- Не мог.

- Вот видишь!

- Да, я поступил так, как считал нужным и единственно возможным, Вита, и, в отличие от Сутара, действовал лишь оружием этого времени. И все же, по законам Эритеи, я совершил преступление. Сутар был хитрее: он никого не убил собственными руками, и на нем крови нет. А на мне есть. Сутара я сам осудил. Но и мне придется встать перед судом.

- Придется! - подтвердил Сутар.

- Закрой рот! - так и взвилась Вита. - Что-то ничегошеньки во всем этом не понимаю. Я знаю одно: настоящий преступник здесь один - это он, Сутар. Оба вы - с Эритеи, ну так поэтому именно ты и никто другой должен был начать борьбу с ним. Если тебе не пришлось бы противостоять Сутару, разве ты взялся бы за меч? Я не могу поверить, что тебя осудят!

- Ты еще видишь мир по-детски ясным, и я завидую твоей убежденности.

- Ну какой ты преступник? Да я не знаю никого лучше тебя!

- Значит, я могу считать себя оправданным.

- Не шути так. Если надо, я могу подтвердить.