Ошибка просветления

Смотри, я хочу ощутить Бога, истину, реальность или что там ещё, так что я должен понимать природу структуры переживаний внутри меня, прежде чем иметь дело со всем этим. Я должен посмотреть на инструмент, который я использую. Ты пытаешься схватить нечто, чего нельзя схватить в понятиях твоей системы переживаний, так что этой структуры переживаний быть не должно, чтобы другое могло войти. Что это такое, ты никогда не будешь знать. Ты никогда не будешь знать истину, потому что это движение. Это движение! Ты не можешь схватить это, не можешь удержать это, не можешь выразить это. Нас интересует не логически установленное предположение. Это должно быть твоё открытие. Какой толк в моем опыте? У нас записаны тысячи и тысячи опытов — они не помогли тебе. Надежда заставляет тебя продолжать двигаться — «Если я буду следовать этому ещё десять, пятнадцать лет, может быть, тогда однажды я…» — потому что надежда и есть структура.

В: И вот он тратит всю жизнь и в конце концов обнаруживает, что он ничего не обнаружил.

У. Г.: Ничего. Это и есть открытие. Так называемая самореализация — это обнаружение самим собой и для себя, что нет никакой самости, которую нужно обнаруживать. Это будет большой шок — «Какого черта я растратил всю свою жизнь?» Это шок, потому что он разрушит каждый нерв. Каждую клетку, даже клетки мозга костей. Говорю тебе, это будет нелегко, тебе не принесут это на золотом блюдечке с голубой каёмочкой. Ты должен совершенно утратить иллюзии, тогда истина начинает проявлять себя по–своему. Я обнаружил, что бесполезно пытаться открыть истину. Поиск истины, как я обнаружил, абсурден, потому что это нечто, чего ты не можешь схватить, удержать или выразить.

В: Можете вы описать и передать своё состояние?

У. Г.: Понимаешь, как только я пытаюсь передать что–либо, оно исчезает; это всего лишь его тень; не оно само.

В: Это непередаваемый опыт?

У. Г.: Нет, его нельзя испытать. Ты не можешь передать то, чего ты не можешь испытать. Я не хочу употреблять эти слова, потому что «невыразимый» и «непередаваемый» подразумевает, что есть нечто, чего нельзя передать, чего нельзя выразить. Там нет ничего. Я не хочу говорить, что там ничего нет, потому что ты меня поймаешь — ты назовёшь это «пустотой», «вакуумом» и тому подобными словами. (смех)

Я могу лишь так сказать об этом: что бы это ни было, его нельзя испытать — если там что–то есть, я не знаю — у меня нет способа знать всё это. Если говорить вашими ведантическими терминами, неизвестного вообще не существует. То, что ты знаешь о называемом «неизвестным», уже не неизвестное. Я действительно не знаю, есть ли неизвестное. Что бы ты ни знал о неизвестном, что бы ты ни испытывал из того, что ты называешь неизвестным, это не неизвестное, потому что оно стало частью твоего знания.

Чего ты хочешь? Скажи мне, что это? Смотри, ты не можешь просить того, чего ты не знаешь, а ты ничего не знаешь об этом — сейчас или потом, — даже если предположить на минуту, что ты просветлённый, у тебя нет никакого способа что–либо знать об этом. Это никогда не сможет стать частью твоего знания.

Здесь появилось понимание, что больше невозможно что–либо испытывать. Не знаю, понятно ли я изъясняюсь. Индивидуума, изоляции, разъединенности (назовите это как угодно) больше нет. То, что отделяет тебя, изолирует тебя, это твоя мысль — она создаёт границы, создаёт барьеры. А как только границы исчезают, оно безгранично, беспредельно. Не то чтобы ты мог испытать безграничность и бесконечность твоего сознания; содержание твоего сознания настолько велико, что ты ничего не можешь о нём сказать. Вот почему я использую слова «Это состояние незнания». Ты на самом деле не знаешь. Но как ты знаешь, что ты не знаешь? Не то чтобы ты говорил себе, что ты не знаешь; но в отношении к обычному состоянию сознания у тебя нет никакого способа знать это — ни у кого нет. С твоей стороны нет даже и попытки что–либо понять.

Ты не накапливаешь опыты. Если ты хочешь испытать одну вещь, вся серия тайн тут как тут, стучится в твою дверь. Это вовсе не опыт. Тебя интересует получение опыта абсолютной реальности, истины, Бога и бог знает чего; но тебе бесполезно пытаться испытать то, чего ты испытать не можешь. Это не означает, что оно по ту сторону структуры переживаний — «Это нечто, чего я не могу описать, чего я не могу…» — понимаешь, не вся эта ерунда; структура переживаний заканчивается. Если ты не распознаешь то, на что ты смотришь — этот цветок как цветок, эту розу как розу, — это означает, что тебя там нет. Что ты такое? Ты не что иное, как пучок всех этих опытов, знания, которое у тебя есть относительно них.