Ошибка уравнения (СИ)

Внутри всё становится легче, будто она сейчас взлетит и станет единым целым с воздухом. В голове появилась картина маленького озера, но она тут же развеяла свои воспоминания, когда увидела дорожки слёз на щеках темнокожей. Седьмая с дрожащими руками вернулась обратно. Сделав пару неосознанных шагов назад, она увидела на себе странные взгляды членов семьи.

— Прости, я перестаралась, – её голос дрогнул при виде того, как Второй начал успокаивать свою спутницу. — Прости, я…

— Как ты это сделала? – вытирая мокрые дорожки слез с лица, спросила Юдора. — Меня чуть ли паническая атака не охватила.

— Я не хотела, я… – она пыталась унять дрожь в руках, что не сильно получалось. — Я лучше пойду, – девушка повернулась и побежала к выходу, но исчезла в воздухе прежде, чем Клаус схватил бы её за руку.

Выйдя из грани на секунду, чтобы схватить с вешалки свою верхнюю одежду, она покинула этот дом с тяжелым осадком внутри. Сильный порыв ветра ударил в лицо, из-за чего та подавилась воздухом. Ноги вели её в неизвестном направлении. И снова она бежит в любой непонятной для себя ситуации. Где бы она не была, она вновь и вновь сбегает, будто никакого другого решения не существует.

Пиная ни в чем неповинный камень, она в который раз проклинает саму себя. Игнорируя свои волосы, которые извивались в своем танце с ветром, девушка села на близстоящую скамейку, вновь щелкая пальцами. Долбанная привычка, которая к ней приелась еще с шестнадцати. Алиса прекрасно понимала, что ей опасно так долго находиться на улице, но ей необходимо развеять мысли.

Потерев лицо ладонями, она томно выдохнула. Взглядом оглянув местность вокруг, её заинтересовал котенок, который гулял на другой стороне от дороги. Прикрыв глаза, она успокоилась. Лиса вернулась за грань, игнорируя пристальный взгляд Виолетты. Она направилась обратно в дом, наблюдая за котенком, пока он не скрылся с её поля зрения.

***

Все продолжали есть, а Клаус опустошать запасы своей фляги. Испорченное настроение, которое, казалось нельзя было еще больше испортить, было испорчено. Даже это хрупкое состояние покоя решил добить до конца, именно Пятый, который не первый раз задает ребятам и себе вопрос.

— Так что за инцидент случился с Алисой?

Конечно же никто не хотел вспоминать тот день. Каждый обещал не вспоминать это происшествие, но Пятый не останется без ответа. Самый назойливый член семейства решил взять эту ношу на себя, раз сам же и напомнил всем о том случае. Глубоко вздохнув, он нехотя стал вспоминать этот чертов день.

— Ну, дело было так…

03.12.2001г.

Холодный зимний день, когда в доме не обойдешься без пиджака. Заплетая свои темные волосы в две косички, Алиса напевала незамысловатую песенку себе под нос, пытаясь отвлечься от того нарастающего нервного кома, который находился где-то под ребрами, поднимаясь до самого горла. Страх того, что сегодняшний день запомнится всем надолго из-за того, что Седьмая решиться подать свой голос, который всё время пропадает при виде строгого отца.

Чувство, что внутренности хотят вывернуться наизнанку, лишь бы отсрочить этот момент. Когда мелодичный голос превратился в дрожащий, Пятый обратил на неё внимание, отвлекаясь от учебника истории за восьмой класс. В гостиной было достаточно холодно, поэтому эти двое сидели под пледами.

— Что с тобой? – его голос был немного уставший из-за недавней тренировки, но свисток отца не дал ответить девушке.

По рефлексу они встали, а остальные Харгривзы прибежали к ним через пару секунд, словно дрессированные собаки. В комнату зашел Реджинальд, а за ним и холодок, который веял от этого мужчины всё время. Пройдясь взглядом по всем своим детям, он остановил свой взгляд на Седьмой, пальцы которой не переставали дрожать.

— Номер Семь, на тренировку, – прозвучал его голос, который приучил их с детства повиноваться на любой его приказ. — Номер Семь, чего застыла?

— Я… Я не хочу, – её обычно громкий голос, который всегда пытался развеселить своих родных сейчас был тише пищания той мыши, которую Клаус однажды привел в дом.

— Громче, Номер Семь, я тебя не слышу, – его высокий тон заставил её вздрогнуть и неосознанно сжать двумя пальцами край пиджака Пятого, который стоял справа от неё.

Внутри парня вспыхнуло негодование от слов, которые он мог расслышать в шепоте сестры. Прямо сейчас она подписывает себе смертельный приговор.

— Я не хочу идти на тренировку, – уже чуть более громко произнесла голубоглазая девочка дрожащим голосом, но отец вновь приказал ей повысить тон. — Я не пойду на тренировку! – зажмурив глаза, она схватила в кулак ткань от одежды Пятого, который даже на расстоянии чувствовал её страх.

Все дети были шокированы выпадом сестры, ведь эти слова были сравнимы с самоубийством. Она медленно открыла глаза, но на лице седовласого не двинулась ни одна морщинка. Каждый удар сердца был сильнее предыдущего, а тело немного дрожало, но далеко не от холода. На здание нависла тяжелая пауза, что никто не мог себе позволить даже спокойно вздохнуть. Воздух стал тяжелее, а градус нервозности поднимался.

— Что ж… – разрезал тишину Реджи.