Ошибка Заклинателя

Урман и Эрик переглянулись и оба потащили Эмму вперед, под злобное шипение первого брата:

— Свиные мозги, черепашьи яйца! — шепотом ругался Дагеран.

Они зашли в общую комнату с жаровней и круглым столом. За время пребывания Эммы с братьями тут стало ощутимо уютней и чище. Переглянувшись, братья потащили Эмму в сторону спальни Эрика.

Тут у стены стояла добротная кровать из тяжелого черного дерева, с вырезанными узорами. Раньше Эмма не придавала дизайну особого значения, но тут мимолетно подумала, что этот предмет мебели слишком роскошен для бедняков. Хотя, учитывая мастерство горцев, скорее всего они сами сколотили и украсили кровать.

Эрик с Дагераном совместными усилиями стащили на пол матрас. Урман нажал на изголовье незаметную завитушку. Послышался щелчок и на сплошной дощатой поверхности появился прямоугольник. Урман осторожно поднял его, открыв вместительный ящик, уставленный мешочками.

— Что смотрите, доставайте скорее! — прорычал первый брат.

Горцы принялись за работу, Эрик доставал мешки, передавал Урману, тот кидал Бастинару или Дагерану, которые бегали по дому, открывали различные тайники в местах, о которых Эмма даже не подумала бы — в стенах, выше человеческого роста, в двойном дне старой щербатой чашки, позади всякой рухляди в подсобном помещении. Мешочки подозрительно звенели, Эмма не выдержала и подобрала один из них. Пузатые бока были доверху заполнены медными монетами.

— Все никак не можем передать домой в горы, — пожал плечами Эрик. — На таможне волнения, наших подкупленных чиновников перевели в другие отделения, с новыми пока не наладили отношения.

— Вы богаты? — задумчиво переспросила Эмма.

— Это не наши деньги, — равнодушно сказал Бастинар, сметая невидимую пылинку с плеча. — Этому брату доверили средства на покупку зерна на зиму.

— Бастинар — первый среди отверженных, — с ухмылкой отметил Урман, балансируя на лестнице, чтобы спрятать мешок в выдолбленное отверстие в потолочной балке.

— Теперь сестренке придется хранить секреты этих братьев, — подмигнул ей Эрик.

18.1

Освободившийся ящик в кровати оказался в человеческого роста в длину и ширину, довольно глубокий, но так хитро врезан, что если заглянуть под кровать со стороны тяжелой резной царги, то просматривалось лишь пустое пространство. Эрик показал Эмме систему зеркал, которые в темноте превращали ящик в почти невидимый.

— В стенках прорезаны оконца для вентиляции, сестренка не задохнется, — заботливо сказал Эрик.

— Вы хотите, чтобы я спряталась в ящике? — с сомнением спросила Эмма.

— Вдруг сестренке будет тесно? — забеспокоился Урман.

— Да нет, даже этот брат спокойно помещается, — ответил Эрик.

Чтобы не тратить зря слова, он решил продемонстрировать. Эрик споро залез в ящик, который оказался точно по его размеру, еще осталось пространство сверху, так как врезан он был довольно глубоко. Он широко улыбнулся и помахал Эмме, показывая, что все в порядке.

Сама Эмма не слишком любила закрытые пространства. Перспектива оказаться в заколоченном темном ящике пугала, но она не хотела беспокоить братьев своими переживаниями.

И тут раздались громкие удары в дверь, будто ее хотели разнести в щепки. Бастинар и Дагеран переглянулись, первый брат поднял Эмму как пушинку и зашвырнул в ящик прямо на грудь Эрику. Тут же захлопнулась доска над ними, пространство погрузилось в темноту. Эмма ощутила на шее тяжелое дыхание горца, еще не разобравшегося в происшедшем. Наверху зашуршал матрас, который водрузили на место, и послышались торопливые шаги и перешептывания братьев. На все ушло не более десяти секунд, но стук в дверь стал и вовсе громогласным.

— Стража! Открыть немедленно!

Эмма оказалась плотно прижатой к груди Эрика, ее бедра расположились у него между ног. Сердце бешено билось от испуга, а совокупность закрытого пространства, темноты, острого запаха горца с ноткой железа привели к тому, что Эмма очень остро ощущала близость мужчины.

Послышались звуки открываемой двери, звон металла, торопливые чужие шаги. Слабые словно просящие прощения голоса горцев и зычные стражников.

Эмма вся сжалась, спрятала лицо в ложбинку шеи Эрика, а тот обнял ее за талию и погладил, успокаивающим жестом, но тут же напрягся и попытался отодвинуться. Эмма понятливо приподнялась на коленях, ощущая низом живота причину смущения Эрика. Для них обоих подобная близость оказалась слишком.

— Лучше я буду сверху, — тихим шепотом попросил Эрик.

Эмма кивнула и повернулась спиной к стенке. Горец в кромешной темноте тоже переместился на бок, теперь они оказались еще плотнее прижаты друг к другу. Эмма грудью ощущала поджарое натренированное тело Эрика, его обжигающее дыхание на шее, и, как бы он ни старался отодвинуться, свидетельство его возбуждения между бедер.