Ошибки, которые были допущены (но не мной)

Но, вы скажете, что все эти оправдания соответствует истине! Стоимость номеров в отеле включает расходы на устранение ущерба, причиненного неуклюжими постояльцами! Правительство, действительно, пускает деньги на ветер! Моя компания, наверное, не будет возражать, если я потрачу немного времени на личные электронные письма, но при этом выполню свою работу (в конечном итоге)! Верны или ложны эти утверждения — не имеет значения. Когда мы переходим эту черту, мы оправдываем свое неправильное поведение именно для того, чтобы мы могли продолжать воспринимать себя как честных людей, а не как преступников и воров. Идет ли речь о какой-то мелочи, например, о пролитых на покрывало чернилах, или о серьезных вещах, таких как хищение или растрата, механизм самооправдания одинаков.

Итак, между сознательной ложью, направленной на то, чтобы обмануть других, и неосознанными самооправданиями, чтобы обмануть самих себя, расположена сумеречная зона, патрулируемая ненадежным и своекорыстным историком — памятью. Воспоминания часто редактируются и изменяются благодаря нашей склонности к завышенной самооценке и склонности ошибаться в выгодном для нас направлении (self-serving bias), поэтому прошлые события представляются неясными и размытыми, наша вина смягчается, а реальные события — искажаются. Когда исследователи спрашивают мужей и жен, какую долю бытовой работы они берут на себя, жены говорят: «Вы что, шутите? Почти все делаю я, не менее 90 %». А мужья говорят: «Многое делаю я, на самом деле, около 40 %». Хотя конкретные цифры варьируют в разных семейных парах, сумма всегда оказывается намного больше, чем 100 % [4].Возникает искушение сделать вывод, что один из супругов лжет, но более вероятно, что каждый из них запоминает события таким образом, что это завышает его (или ее вклад).

Со временем эти благоприятные для нашей самооценки скорректированные воспоминания накапливаются, мы забываем или искажаем прошлые события и мы можем мало-помалу начать верить собственной лжи. Мы знаем, что поступили неправильно, но постепенно начинаем думать, будто это была не наша вина, и, в конце концов, это ведь была сложная ситуация. Мы начинаем недооценивать нашу собственную ответственность, отрицаем ее, пока от нее не останется только тень. Скоро нам уже удается переубедить самих себя, и мы начинаем сами верить, даже наедине с самим собой в то, что мы утверждаем публично. Джон Дин, советник Ричарда Никсона в Белом доме, человек, который забил тревогу и предупредил о заговоре с целью скрыть незаконные действия во время Уотергейтского скандала, объяснил, как этот процесс работает:

Интервьюер: Вы имеете в виду, что те, кто выдумывал эти истории, сами верили в собственную ложь?

Дин: Да, верно. Если вы это повторяете достаточно часто, это становится правдой. Например, когда пресса узнала о подслушивании телефонных разговоров журналистов и сотрудников Белого дома, и просто отрицать это уже было нельзя, было объявлено, что причиной, якобы, были соображения, связанные с национальной безопасностью. Я уверен, что многие люди поверили, будто прослушивание было связано с национальной безопасностью, но это не так. Это было придумано как оправдание уже потом. Но, когда они об этом говорили, вы понимали, что они, действительно, верят в это [5].